Я не еврей, мой бог, какая жалость.
Я не еврей, такие вот дела.
У бога я просил такую малость,
К несчастью, мама русским родила.
Всевышний в канцелярии напутал,
Ему – Израиль, Хайфа, Тель-Авив,
А мне – гармошка, водка, снегоступы,
Тайга и моря Лаптевых залив.
Теперь он ходит в коже крокодила,
Я водку пью стаканами с утра,
Его б любая баба полюбила,
А у меня воняет из нутра.
Он завивает черненькие пейсы,
На завтрак сок из апельсинов пьет,
Затем работа в банке, шекли, кейсы,
А мне так даже рыба не клюет.
Пожалуй, тут зайдется криком критик:
«Вот вам еще один антисемит»,
Позвольте, я поэт, а не политик,
Мне все едино инглиш иль иврит.
Я всех люблю, монголов и нанайцев,
С японцами саке из чашек пил,
Я даже полюбить могу китайцев,
Всех разом, а не то не хватит сил.
Тут не хватает матерного слога,
Он так и рвется с кончика пера,
Скажите братцы, где тут синагога,
Мне сделать обрезание пора.