Этот «March» – один из тех самых маршей, под которые британские полки ходили и на парадах, и в штыковую. Где, – замучаешься перечислять, легче сказать, где они не ходили. К сведению: автоматический пулемётный огонь был внедрён в боевую практику только на рубеже XIX и XX веков, и в ответ на это появился рассыпной строй при наступлении. А до того битвы происходили по единому сценарию: два войсковых строя вставали поутру друг против друга в пределах хорошей видимости, километр-другой, иногда и по-разному. В передних рядах ставили пушки, и начиналась «артподготовка». Весь фокус состоял в том, чтобы сомкнутыми рядами пройти под их огнём ту самую страшную дистанцию и вступить в прямое соприкосновение с вражеским строем: ударить врукопашную и опрокинуть. И вот идти было, надо полагать, невесело. Рассыпать строй по пути было никак невозможно, от его сохранности зависела согласованность штыкового удара, который решал очень многое. Выпить, конечно, давали, но этого всё равно не хватало, иначе откуда взялись эти самые шотландские волыночные марши, выматывающие душу, похожие одновременно и на то, для чего употреблялись, – на боевой марш, – и на танец? Тоже ведь своего рода наркотик. Музыканты-то шли в общем строю без оружия, руки заняты, и их неприятель выбивал на этом пути в первую очередь: понятно было, что без них никак.
Я посмотрел раза два-три тот самый международный фильм «Ватерлоо», который поставил гений батального размаха Сергей Бондарчук. Потом я стал получать своё историческое образование и понял, что многое показано там более-менее правильно. И тут в Москве развернулся во всю ширь кельтский культурный "ренессанс", и я во всё это окунулся, и многое услышал живьём и слушаю и так, и на кассетах до сих пор. И в какой-то момент мне показалось, что я прочувствовал, и захотелось написать.
Но что интересно: припев у меня сочинился сразу же, будто кто продиктовал, я даже и не думал. А вот со всем остальным мучился очень долго. Кто не верит, пусть послушает тот самый «Regimental…» или какой другой в этом роде.
Получилась, конечно, сплошная киплинговщина, сам знаю. Но что поделаешь: люблю я его!
Гроза-полковник нам кричит:
«В атаку, банда! В штыки, к бою!»
Раскатом грома дробь гремит
И радостно волынки воют:
П р и п е в.
«Перетерпи, перетерпи!
Дойди во что бы то ни стало!
Дойди, дойди, дойди, дойди!
Сил у тебя ещё немало!
Перетерпи, перетерпи!
Дойди хоть с полными штанами!
Дойди, дойди, дойди, дойди!
Бог с нами, с нами, с нами, с нами!»
И солнце светит с высоты,
И жизнь прекрасней быть не может…
И все задачи так просты,
Что проще не бывает тоже:
П р и п е в.
И мы под ядрами идём
Не торопясь, как на параде.
Гуляет в наших жилах ром
И слышен вой в чугунном граде:
П р и п е в.
Равненье держим! Шире шаг!
Те, кто дойдут, – в штыки ударят…
И впереди британский флаг
Ведёт нас в пламени и гари:
П р и п е в.
Шагаем мы через кишки
И с корнем вырванные ноги,
Нам прощены долги, грехи,
И все надежды наши – в Боге:
П р и п е в.
Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!
Не озираться! В ногу, в ногу!
Из ада в рай наш полк идёт,
Нам остаётся уж немного.
П р и п е в.
Девчонки, жёны, мать с отцом!
Увидимся мы непременно:
Не в этом мире, так в ином
Мы будем ждать друг друга верно.
П р и п е в.
Подходим! Ну, ещё чуть-чуть!
Три сотни ярдов до атаки:
Кончается тернистый путь,
Мы дОжили до доброй драки!
П р и п е в.
От живота – вперёд и вверх!
Готовьсь заранее к удару!
Сомкнуть шеренги без прорех!
Эй, там! Встречайте Божью кару!
П р и п е в.
Огонь, удар! И тишина.
Лежу в горячей липкой каше,
Мне хорошо. Но знаю я:
Господь вручил мне мою чашу.
П р и п е в.
Я эту чашу пью до дна.
О Господи, недолго б только!
Скорее прибери меня:
Вот-вот мне станет очень горько!
П р и п е в.
Мелькают ноги и штыки,
Никто не поднесёт мне рому…
Они дойдут, дошли, дошли!
А я иду к иному Дому.
П р и п е в.
«Перетерпи, перетерпи!
Дойди во что бы то ни стало!
Дойди, дойди, дойди, дойди!
Сил у тебя ещё немало!
Перетерпи, перетерпи!
Дойди хоть с полными штанами!
Дойди, дойди, дойди, дойди!
Бог с нами, с нами, с нами, с нами!»