Ну здравствуйте, я ваша тётя. Кровных уз не наблюдается, но не мачехой же назваться. «У меня ещё есть адреса» - название рубрики, в которой время от времени (надеюсь) буду писать о знакомых мне авторах, знакомых и любимых давно. «Витийствуя лукаво» - рубрика для злобной, если хотите, а для меня так совсем не злобной, а скорее иронической прозы (злобную вынесла в дневник, дабы не засорять комментариями под ними всё остальное, чистое и светлое)). Ещё не критика, но уже потуга. Здесь же мне хочется говорить о новых для меня именах. Открытиях в некотором роде. И первое, и второе, и третье одинаково приятно. А посему – доброй ночи тем, у кого ночь. А тем, кого утро встречает прохладой рассвета, и в этом, поверьте, хорошего нету (ужасно это ваше «нету», не пишите так никогда!), - добрый день.
Очередной приступ критического зуда застал меня по дороге в постель. Уже почти одной ногой будучи там, зашла к одному автору. Она написала мне несколько замечательных неординарных рецензий. А после таких рецензий как-то страшновато нанести ответный визит, очень боюсь, что замечательный в своей прозе автор окажется тем стихотворцем, которому совсем не смогу ничего сказать. Ну не насиловать же себя, правда, а не скажешь ничего – теряется связь. Это и обидно, что процесс у нас тут с вами предполагает взаимный интерес, а он не часто случается. Так вот зашла. И... следующие минут двадцать провела за приятнейшим занятием – чтением. Тут же вспомнилось, как давно не читала ничего вот так, запоем. Как вечно не хватает времени на, казалось бы, самое любимое дело. Как по-детской ещё привычке читая, вдруг ловлю себя на том, что читаю вслух, с выражением, нараспев. И не потому, что всегда так делаю, а потому, что стихи сами льются, поются, запоминаются с первого раза. Мне показалось в какой-то момент, что я держу в руках сборник поэтессы серебряного века, и все слова до удивления не новы, и всем созвучиям даны имена, и чёткая связь с памятью выбрасывает на поверхность ощущение, что мне здесь всё знакомо, что я вернулась в место, давно за мной закреплённое. Но при этом есть чувство нового, свежего, как не хочется банальных сравнений, но они сами (я не виновата) срываются с языка - свежая струя. В струю попали, причём в одну:
Талестра
http://www.stihi.ru/author.html?250800
Четки
http://www.stihi.ru/2005/10/05-1675
Смиренно желтеют каштаны
Под натиском осени рыжей,
Мы все еще здесь, как ни странно,
На ветреной этой земле.
С годами на старых диванах
Скучают все новые книжки,
Что будет - навряд ли нирвана,
Что было - остыло в золе.
О, как этот мир предсказуем,
С годами - особенно четко.
Особая дерзость безумья -
Не плыть по течению лжи.
И в туго набитом кармане -
Каштанов округлые четки,
И осени рваная рана
К весне обещает зажить.
Согласитесь со мной (или не соглашайтесь, ваше право), здесь узнаваемы все слова, и даже некоторые сочетания их – непредсказуемый мир, дерзость безумия, рваная рана, рыжая осень, ветреная земля. Но почему-то совсем не возникает ощущение повторяемости, потому ли, что с этими узнаваемыми сочетаниями в наборе идёт необычная, приятная на слух метафора, образ.. Каштаны желтеют смиренно! Вы не ослышались, не просто желтеют каштаны. И точка. И... - кошмарное чувство то ли штампа, то ли плагиата. А наречие «смиренно» вдруг добавляет совершенно другой смысл предыдущей безликой строке - «каштаны желтеют». Ибо в осени есть что-то от невозможности ничего изменить, и больше – от нежелания ничего менять. И смиренность эта не пугает, она сродни мудрости. Не слабость, но умение вовремя понять, оценить не только счастливые мгновения весны. Помните? У природы нет плохой погоды. Во-во:) Смиренно желтеют каштаны «под натиском осени рыжей». Было бы просто – рыжая осень. Тьфу ты, сколько можно. Но слово «под натиском», опять-таки, привносит другую краску. Если задаться целью прокомментировать стихи об осени хотя бы только поэтов нашего сайта, выйдет иронический каламбур. О ней только дурак не писал. Потому меня так радуют успехи на почве осенней тех, кто осмелился влезть в эту зати(а)сканную поэтами область, и в ней преуспел. Но самые удивительные здесь строки – последние четыре:
И в туго набитом кармане -
Каштанов округлые четки,
И осени рваная рана
К весне обещает зажить.
Музыка. И чётки каштанов. И такая простая, казалось бы мысль, к весне осенняя рана заживёт, но в общем контексте с другими сочетаниями она звучит определённо, как красивая музыкальная фраза.
Мне кажется, и я могу ошибаться, что видимая простота этого автора – это невидимая с первого взгляда чёткая работа над словом плюс опыт жизни. Под опытом жизни я совсем не имею в виду практический опыт каждого дышащего. Опыт творческого дышащего индивидуума иной, чем просто дышащего. Их два (творческих которых). Первый – наблюдатель. Созерцатель. Вторая сторона медали – активист (ну не будем про двигатель прогресса). В каждом из нас либо тот, либо другой. Некоторым особенно везёт – два в одном флаконе. Наблюдатель следит за активистом, и вообще не спешит делать выводы. Иногда, наблюдатель подбирает за активистом (не нравится это слово? Ну назовите его деятелем) то, что тот не заметил по ходу строительства своего одиночества. Активист пишет экстремально, у него всё горит в руках. Ещё не успев переработать материал, он уже его выносит на суд зрителей-читателей. Временами его несёт, как Остапа, поток его мыслей иногда не укладывает в рамки логического мышления средне-статистического читателя. Но если дать себе труда читать внимательнее, заглянуть за занавес, то из потока порою несвязных слов можно вытащить жемчужины несредней величины. Если бы они ещё следили за остальным потоком...
Талестра – наблюдатель. У неё всё неспешно, в очень спокойной манере. Мысль гладкая, нигде не рвётся. Плавность и течение реки, широкой и глубоководной.
Черновик
http://www.stihi.ru/2005/10/22-1611
В соседнем доме окна вымерли.
Четвертый час. Четвертый сон.
Ленивый бес, прощенье вымолив,
С натугой вертит колесо.
И так неявно, неотточенно
Саднит последняя строка -
Клочок ночного одиночества,
Не зарифмованный пока.
Я неслучайно заговорила об одиночестве, к которому мы все так неровно дышим. Некоторые его нагло используют в своих целях как подсобный материал (не могу не улыбнуться на этом месте), а некоторые в нём живут. Гармонично и без надрыва. На строительство своего собственного частного одиночества иногда уходят годы, но зато потом в нём жить, как в кирпичном крепком домике третьего поросёнка (нуф-нуфа?) – надёжно и спокойно. Где я читала, или не читала... Полюбите своё одиночество, и вам воздастся.
Потрясающе хорошая рифма – «вымерли-вымолвив». Пример тому, как и глаголы с деепричастиями, и с причастиями отглагольными могут стать хорошим качественным материалом в подборе рифм. Только мне кажется, талантливый на слух человек её не подбирает, а слышит. Особый слух, кошачий. Да ладно, что говорить, - у меня слабость к рифмам, где созвучны первые слоги, а не последние. Хоть убей не помню, как это называется. К той же категории приятных на слух можно отнести и следующую рифму - «сон-колесо». «Сон» с трудом поддаётся рифмовке. Сон-кон-стон-Дон-.... Некоторые умудряются его к «дом»у присобачить. Некоторые к лону. Клон – тоже часто встречаемое. Шмон, как и вон, - просто так не употребишь, без контекста соответствующего. Напрашивается слово в один слог, подобное рифмуемому (сон). Талестра зашла с другого конца. Найти слово в три слога, где созвучны будут только две последние буквы, - согласитесь, не совсем обычный материал.
Кон – глубоко.. Тук – немоту.. Бег - на трубе.. Здесь и возможностей больше, и слух не страдает.
Меня в этом стихотворении больше всего зацепил бес вкупе со всей строкой (с двумя). Осязаемый до цвета и запаха. Повторюсь ещё раз, Талестра смело берётся за старые заштампованные персонажи. Бесы нам с вами не только по ночам снятся. Небось у каждого есть не один бес в творческом наследии-то, да? Но у неё из этой смелости получаются неожиданные результаты. И вот пожалуйста - «Ленивый бес, прощенье вымолив,
С натугой вертит колесо». Скажите мне, глухие читатели, что вы не понимаете, у кого он прощения просил и какое колесо вертит, и можете дальше смело не читать, ибо это в вас не прорастёт. А мне не хочется объяснять, чтобы не испортить прозаичным языком истинный глубокий смысл поэтической речи (штампами заговорила).
Мимолетно
http://www.stihi.ru/2005/09/12-141
Вот так и живем- как дышится,
Вот так и поем - как слышится,
Пеняем душе - ленивица,
Ругаем стихи - не пишутся.
А наши горенья - выстыли,
А наши сирени - выцвели,
И все в зеркалах неладное
Творится с нашими лицами.
И ночи длиннее осени,
И стали мудрее прописи...
А небо - все то же, шалое
В несказанной своей просини.
Попытка сонета
http://www.stihi.ru/2005/10/03-1488
...И отступают важные дела,
Ворча себе под нос: "Вот мы бы... нам бы...".
Приходит ночь, садится у стола
И щурится на круг настольной лампы.
Ее шаги намеренно легки,
Ее зрачки не сузились от света.
Она читает старые стихи,
Дразня суровой поступью сонета.
И тишина ложится у дверей,
Как верный пес, как вихрь присмиревший,
Как спутница в тоскливом октябре.
И ноет день пробитой в сердце брешью,
И ходики частят: "Быстрей, быстрей!"
А ночь молчит. И сон в ладонях нежит.
Спасибо стихире, что не перестаю удивляться. Что открытия новых имён случаются время от времени, и теряешь сон, и сидишь до петухов, вникая, ловя на слух казалось бы старые знакомые слова, но вдруг ожившие в тебе узнаванием себя самой. Доброе зашевелилось внутри. Наши котята, глубоко нами похороненные, иногда просят молока. Не бойтесь быть сентиментальными. Кормите их чаще. И, напоследок (я скажу), нет, не я, а Талестра:
Росчерк
http://www.stihi.ru/2004/11/27-607
Опять зима, зима на белом свете.
С утра пуржит, поправши календарь,
И под окном, поймав метельный ветер,
Потерянно качается фонарь.
Опять зима. Ей нынче не до смеха.
Она спешит, она всегда права.
И ломти нерастаявшего снега
Несет под мост свинцовая Нева.
Она на "ты" с зимою оголтелой,
Ее границы тают вдалеке...
А этот белый свет - и вправду белый,
Как чистая страница в дневнике.
Стихи – область эмоциональная. Эмоции и никакой логики. То бишь композиционная логика должна присутствовать, желательно. Логика построения, конструкции предложений, отличается от логики мысленного процесса. От логики ассоциативного ряда. От логики образа. Почему у кошки четыре жизни, а не девять, как где-то мы слышали-читали? Почему падаем в небо, а не наоборот? Почему фонарь качается на ветру, если он из бетона? Почему... Забудьте. Именно нелогичностью своею притягивают некоторые стихи. В них перевёрнуто сознание до изнанки, а изнанка выдаёт такое..
Оскар Боэций
http://www.stihi.ru/author.html?aikido
Клавиатура
http://www.stihi.ru/2005/10/21-1612
Человечность только человеку и понятна,
да и то не каждому… Досадно!
И под куполом всегда роятся мысли,
да клавиатура – дура – вдруг зависнет.
Купол – в храме, храм стоит отдельно
от компьютеров, что очень даже дельно.
Но не запредельно! И не запретить
личико возлюбленной в иконке сотворить.
Так рождается сикстинская Мадонна,
ибо верить – значит быть влюбленным.
Или ослепленным?.. Черт их разберет!
Программистов, то бишь. Напролет
ночь промаяться над образом экранным
и обволокнуться томной, как нирвана,
и душистой, как рождественская елка,
дымкой ее платья… Мало толка
в мегабайтах, если веры нет…
Помните про активистов (деятелей, созидателей..), выше писала? Вернитесь, если не лень, перечитайте, потому что Оскар Боэций как раз из этого ряда. Всё, что вертится (и во что не верится) вокруг, дышит, случайно падает, цепляет кривым углом, уродством или наоборот – прозаичной красотой, - всё попадает под угол его зрения. Логичность конструкций? Вполне логично. Мысли? Если не убежать сразу из-за её многословности, а взять на себя труд и вникнуть, - тоже логично. Нелогичны его стихи своей нестройностью, немузыкальностью в совокупности с замечательными, новыми идеями, которые в основе каждого его стиха. Из всего того, что прочла (процентов 70), в каждом есть идея-стержень, на котором крепится всё остальное. Либо это сама тема, либо необычная композиция с совершенно выбивающейся из общего текста концовкой (смотрите выше), которая и придаёт прелесть (вдруг) всему остальному. У него острейшее чувство слова, где само слово несёт заряд настолько мощный, что чем больше его читаешь, тем больше становишься его свидетелем (сомысленником). Он в себя погружает, всасывает, затягивает. Наверное, такие авторы либо совсем не находят понимания, либо находят тех, кто уже от них не уйдёт никогда. Своего рода наркотик, стимулятор для ума. Баллады (очень условно даю это определение) и притчи. В каждой – ушат холодной воды для нас с вами. Если обычно «религиозная» поэзия вызывает у меня сладкий привкус шоколада, то в данном случае (жёсткий в своих пристрастиях автор избегает патетики) на губах остаётся привкус меди. Горькой и непривычной для наших вкусовых ощущений.
Спаситель
http://www.stihi.ru/2005/10/08-1336
Он – безымянный, молчаливый, хрупкий, тонкий,
В глазах его – сухой и жаркий полдень
Застыл в испепеляющем зените.
Спаситель!
Никто уже не помнит точно дату,
Когда он в осажденный город въехал,
Но все послушно каждый божий день на представленье
С детьми, с родней под вечер собирались.
На фоне памятника сборщикам налогов
Он про Марию пел и нараспев читал стихи,
Пока старательно и добросовестно под ногти
Прислужники вводили ему иглы.
Он видел с высоты прельстительных подмостков,
Как люди важно и достойно насыщались.
Он их любил – отцов дородных, матерей, подростков,
Они ему несчастными казались.
Он даже думал от чего-то их спасти…
Он сам определил жанр, в котором написано большинство его стихов – городская лирика (не путать с городским романсом, вот уж чего, а шансона здесь нет совсем). Читая, почти не слежу ни за рифмами, ни за всякой там техникой словотворения. Только мысль, её передача, только сюжет (ох, как не хочется говорить этого, дабы не последовало обвинения после в любви к сюжетной лирике) и за тем, КАК он передан. Именно тот случай, когда техника не в качественном подборе рифм (они в этих стихах вообще по-моему не нужны, не важны и играют роль чисто ситуационную), а в заплетённой в узел мысли-образа. Где-то на днях оговорилась случайно, хотела сказать «мыслИшек», а сказала «мыслИшок» (ну, с грамотностью у меня проблемы, очень спешу всегда). Если поменять ударение, получится мыслишОк. Оскар Боэций – один сплошной мысли-шок.
Зевок
http://www.stihi.ru/2005/10/02-562
Кто там ни есть, а всякому под вечер
охота крону, наконечник, венчик,
запазуху, нутро, закорки,
вершки, лобы, затылки уронить,
подмять доступность пышуших перин,
забыть (не навсегда) настойчивость урин,
обмякнуть (не на плахе) на постели,
застрять (почти что в пушкинской) метели,
в законном отдыхе от властных образин
упрятаться под корочкой мякин…
Покойтесь с миром, увальни и губки!
Порхайте ночью, днём бескрылые голубки!
Пусть сударю новейшая модель
корыта самоходного приснится!
Пусть образ всех желаний воплотится
хотя б во сне, во сне, во сне…
Он мчался по центральному шоссе
на новом (кажется) американском джипе,
он на давнишней гарцевал своей мечте,
он посвятил ей двадцать лет (не меньше)...
Она тем временем втирала новый крем
во все поверхности, изгибы, возвышенья,
где губы юношей так любят побродить,
пока хозяйка не смахнёт их, шаловливых,
назойливых, никчёмных стервецов…
А крем что надо – никаких следов!
Любовник спал, прикрывшись простынёю.
Она рассеяно и как-то невзначай,
дверь отворяя, на него взглянула,
ей показалось, что он мёртв. Она зевнула…
В конце приведу рецензию на одно из стихотворение О.Б. Козьмы Иванова, его рецензии всегда на удивление точны, за ними можно ходить с уверенностью, что они выведут на хорошие стихи:
«... Зато в Ваших (стихах имеется в виду, Е.Р) есть монументализм, экспрессия, жизненность, серьезность, хорошая брутальность, добротность, игра слов, сочетаний, поток мыслей. Это с лихвой перекрывает такое хрупкое понятие, как непосредственность.» Больше и добавить нечего, кроме пожалуй одного. Оскар Боэций будет мною читаем и читаем, ибо не скучно его читать. Такое приятное редкое явление на стихире.
Что касается музыкальности наших стихов (возвращаясь к ней, уповаю на ваше долготерпение), то она легка в описании. Запоминается? Она. Напевается? Опять она. Хочется перечитать? Точно она.
Стринг
http://www.stihi.ru/author.html?markus50
Непохороненный
http://www.stihi.ru/2005/07/07-1379
Третий день меркнет свет,
Отраженье в реке не найти,
Стаи черных ворон
Замышляют пирушку опять.
Нет, в аду меня нет.
Но и в ангелы мне не дойти.
Значит буду теперь
До Апостолов тут куковать.
Третий день над землей
Носит тело погасшим листом
Вслед за тенью в лугах
Прорастают бурьян и полынь.
Да пребудет покой
На горе, на кресте, под крестом
Под звездой, под луной,
Под слезою твоею.
Аминь.
Всё просто и понятно, не правда ли? Рифмы стройненькие, простенькие. Тема – вечная. Не знаю, что меня задело в стихах Стринга. Но задело, и прочла всё, что у него нашла. Не всё понравилось, честно признаюсь, а что понравилось – всё сюда и прибрала. Понравились неожиданные концовки. Определённо. Так непредсказуемо прозвучало «под слезою твоею».
Мы пили кофе
http://www.stihi.ru/2005/08/30-1837
Спешил рассвет из дома в дом,
Луны стирая профиль.
Сидели двое за столом
И просто пили кофе.
Застыло время в серой мгле,
И мгла на миг застыла,
И было тихо на земле,
И в доме тихо было.
Светлела неба полоса
Светился лучик пыли,
А в кофе плыли паруса,
Киты куда-то плыли.
Но все читалось по глазам
Восторжено и пьяно,
И в кофе вылитый бальзам
Бальзамом лег на раны.
Чтоб вспомнили меж срочных дел
Не про долги и платья,
Опухших губ, усталых тел
Шептанье и объятья.
Скрестились взгляды на бегу,
Рассыпались на строфы...
Что было ночью - ни гу-гу
Мы просто пили кофе.
Затягивает, да? Музыкальность в нём не только в чётком соблюдении размера, в фонетическом подборе гласных-согласных (уверена, что это происходило интуитивно), но ещё и в техническом приёме – перенесение (повторение) слова из одной строки в другую:
«И было тихо на земле, И в доме тихо было..»; А повторяющийся союз «и» только добавляет к этому. Киты в кофе – какая прелесть ваши киты – не оставляют равнодушным. У меня есть авторы-образы. Один – чётко ассоциируется с однажды употреблённым им образом кота. Другой – с домовым. Стринга запомню его китами.
Диалог с зеркалом
http://www.stihi.ru/2005/04/19-1300
Вчера из ада? Взгляд твой так горюч.
Напалм на завтрак? Запах еле-еле.
Да не крути во мне мажорный ключ,
Давным давно флюиды заржавели.
Ромашки сдуло стадо жирных туч,
Сквозь шрамы в небе хлещет непогода,
Что, душ уже навалом? Ищешь тело?
Бери мое. Там блок один скрипуч.
Сердечный блок, убежище теней,
Скрипит пол века плюс четыре года...
Ну что, берешь? Что на таких не мода?
Тогда стакан забвения налей.
Господи, кто бы налил стакан забвения. Так иногда он необходим.
Фонетика подкупает («Напалм на завтрак? Запах еле-еле», внутренняя рифма очень хороша. Следите, как звук идёт от слова к слову: Ада-напАлм-нА-зАвтрак-зАпах). Но не только фонетика. У Стринга - тонкое чувство самоиронии. И тонкое чувство образа: «Сквозь шрамы в небе хлещет непогода». С небом давно уже завязала.Уж это небо мне в кошмарах снится с его дырками, пробоинами, пробитостями. Шрамов ещё не было, не помню точно (или точно помню). И чтобы через них хлестала непогода – тоже на моём веку не встречала. Хочется, ну просто руки чешутся, покрутить у Стринга его мажорный ключ. Интересно, чем дело кончится. Браво! Мажорный ключ с последующим поворачиванием влево-вправо – находка и ловушка. В неё и попала.
настроение декабрь
http://www.stihi.ru/2004/12/08-1444
Взрослеем в утробе. Растим в эмбрионах скелет,
Мозги обживаем, наружу спешим поскорее.
Но с первой секунды, когда выползаем на свет.
С безумным упорством стареем. Стареем. Стареем.
Стареем, спеша, простирая сквозь полночь ладонь,
Заметив однажды, что в зеркале нас не хватает.
В душе нараспашку тихонько играет гармонь.
Душа не стареет. Но мерзнет. И тает. И тает.
И тает душа, искалечив себя о ножи,
О непониманье, предательство, просто усталость.
Придумали пытку с веселым названием жизнь,
И мне за грехи эта жизнь многолетней досталась.
Я Вам желаю не стареть. По крайней мере, не замечать этого. Мысль, что наша жизнь – пожизненное заключение, часто приходила мне в голову. Но как-то не удавалось её оформить в рифму-ритм. Чем и была приятна удивлена, обнаружив своё желание в стихотворении Стринга. Не является ли это той причиной, по которой некоторые из нас грешат чтением стихов далеко за полночь? Узнаванием себя и тех процессов, которые в нас происходят с невозможностью их передать, в стихах тех, кто смог. Взрослеем ещё в утробе, а рождаясь, с первого момента, начинаем стареть. И что парадоксально, действительно «стареем» с безумным упорством (особенно лет в 15), очень хотим стать взрослыми (до определённого, конечно, периода). А душа, тем временем, остаётся молодой, чем себя тешим, но,,, почему-то всё меньше трогают проблемы соседа, и всё больше жалко кошек, к примеру. Парадоксальна и заключительная строфа-мысль – длинная жизнь за грехи. Казалось бы, должно быть наоборот. Но с учётом вышесказанного (срок пожизненный и прочее), парадокс сей объясним. Так подробно цепляюсь за каждую строку, чтобы проследить не логику, но её построение. Чисто с созерцательной точки зрения.
Ой, гармонь заиграла в душе.... Чёрт, теперь точно не спать до утра. Спасибо, Стринг.
К теме парадоксов. Последняя завершающая нота (обещаю быть краткой):
Настя Золотова
http://www.stihi.ru/author.html?nastyazolotova
Такими нелогичными во всех смыслах бывают только женщины-поэты. У них никогда не знаешь, о чём она скажет дальше. Настя Золотова (как я подозреваю псевдоним автора известного) – для меня случилась потрясающим откровением и очередной главой в книге «Евгений, друг парадоксов».
Самолётное
http://www.stihi.ru/2005/08/23-123
I
Ты боишься быть раненым и поэтому ранишь меня.
Я боюсь тебя ранить и поэтому таю на Невском.
Вот бы встретить волшебника и попросить поменять
Его "есть с кем спать мне" на " просыпаться мне есть с кем"
Эрокезом июля отточенным до острия
Распорю себе молодость, и потечет она хмельно.
Мой Не Маленький Принц, всё пройдёт. На ладони змея.
Вы настолько бесценны, что я становлюсь бесцельной.
II
Если думать в масштабах прихожей, я жёлтая дверь.
Если думать в масштабах вселенной, я звёздная ****ь.
Наблюдаю как изнутри формируется зверь.
И когда тебе мнится что нужно что-то менять,
Я не то что бы против, но в тоже время не за:
У кого-то пята. У кого-то в черепе брешь.
У тебя такие большие глаза.
Я боюсь засыпать. Мне все кажется ты себя съешь.
Надрыв в стихах чаще всего отпугивает читателей-мужчин и привлекает женщин. Любим мы, чтоб со слезой, чтоб.. Да ничего подобного. Лично меня надрыв в стихах трогает только тогда, когда есть чувство, что тебе на секунду приоткрыли дверь, обычно закрытую. А не тогда, когда эта дверь всегда открыта – заходите, кому не лень. У Насти стихи иногда слишком откровенные, слишком раздетые. Потому их не хочется комментировать. Читайте.
Movies
http://www.stihi.ru/2004/11/11-362
Forward
забыв что пешком подчиняться дорожной разметке,
знакам стоп, светофорам, etcetera...
Rewind
то же самое, только назад с увеличенной скоростью
Pause II
Пауза. Кофе. Кафе. Чёрт его... Четверо
Суток на кофе. Скоро в моей брюшной полости
Вырастет чудное, вечно-зелено-кофейное дерево,
Мини-Бразилия прямо. Вот будет весело!
Жалко что ты не увидишь. Старательно веером
Пальцы и кольца; и память вытравливать плесенью.
Record o
Рекорды побиты. Чего ж ты понур
Друг верблюжонок на ободке сигареты?
Да. Бог звонил. Он сказал, что в небесное общество дур
Я принятa. Дело только за членским билетом.
Record o
повторным нажатием кнопки
--Erase
tabula rasa, бром, ядовитая хлорка…
Так получилось: ты был нужен мне весь,
А забирать пришлось по частям из морга.
Play |
Я то живая, и это значит - играть.
Как говорил папа, главное руки и ноги целы.
А голова - фигня. Полоумной собкой гнать
И ощущать твою смерть каждой клеточкой тела..
Colorado
http://www.stihi.ru/2004/11/02-248
Горами - грудью Колорадо
дышу, дышу...
Всё оказалось так как надо:
мой парашют
Раскрылся. Скоростью кометы
разбавлю грусть.
И с высоты плевать на где ты,
и на-из-усть
Изучены лавины ливней,
сны валунов,
И время выбивает бивни
своих слонов
На придорожных пыльных скалах...
Лечусь. Лечу
За упокой (ведь нас не стало)
Поставь свечу.
Ты перетрахался со всеми
(Прицел. Курок).
Из зажигалки выбит кремень,
A из под ног
cтремительно взлетают тени...
(Курок.Висок.) -
Вчера еще родное, семя
Ушло в песок.
Транквилизатором по почкам
http://www.stihi.ru/2004/10/11-293
Транквилизатором по почкам
Ударить. Отпустить такси.
С меня достаточно цветочков.
Ты ягод даже не проси.
Ты. Я. Год. Да... Жене и детям
Привет сердечный. И любви...
В карманах мерзнут руки-плети -
"Французы кажут c'est la vie"...
Французы слишком много кажут,
Тебе не кажется, mon cher?
Не надо. Помолчим про тяжесть
И про паршиво на душе.
Знать на роду до нервных колик
Конверты клеить и не спать.
Разомкнут вечный треугольник, -
Мой самолет в два сорок пять...
Не хочется от неё уходить. Как и вообще, от стихов. У вас бывает так, что иногда вдруг болезненно остро возникает желание остаться в текстах некоторых стихов? Героем, свидетелем, случайным прохожим.. У меня такое происходит постоянно.
Доброго вам утра, дорогие сокамерники. Спокойной ночи!
Ваша тётя,