* * *
Ты можешь дышать и слушать,
но не вздумай сказать о том,
что время лечит удушьем,
памятью, пустотой
одиночество, шаг навстречу,
откровенность любовных сцен.
Оно ничего не лечит.
И не слушает пульса. В кольце
замыкается многоголосье,
и уже не сойти с ума.
И уже никого не бросить.
Ни при свете дня, ни впотьмах
не узнать ни намёка в море,
ни в прохожем дурную весть.
Неслучайность чужого горя
в пожелтевшей уже траве.
Перерывы от за до против,
перепады высот в горах.
Голос врёт на высокой ноте.
И, наверно, никто не прав,
осмелев в предчувствии ночи
до того, что поставить точку
проще, чем пропасть, не прощаясь.