Метель

 
 Там, где дыхание становится белым и полупрозрачным – вырывающимся изо рта, из-за зубов летит оно вверх и вверх – к звездам, осторожно перемигивающимся во мраке вместе с луною и осями невидимых сфер через расщепление и разломы – видимость, пробираю-щееся через верх чувствуется то, что может быть, или же – нет, разложившееся на атомы. Тысячи, тысячи снежинок –осязаемыми стеклянными осколками, скребущим по окнам – пролетающим мимо, воздается эта похвала: тому, что никогда уже не появится из сизо-зеленого подлунного мрака на вершине горы. Там, где древний царь правил народами в пустыне во времена племени Ад – расщепление и поглощение. Храм – по прежнему не достроен, лес на горизонте – по прежнему имеет черный цвет. Засыпается облаками – ту-чами, просачивающимися через небосклон - перетекающими, раздувшимися иссиня-черными, сумрачными слизнями облепившими задыхающееся от их тяжести солнце – ту-чи высасывают свет. Они переполнены им, он – не может удержаться в их разбухших те-лах, он, этот свет – разрывает их животы – и с ревом ветра тучи посылают на землю снег, свою белую кровь.
 Он смотрит. Снег идет. Переступая лапами, передвигается по подоконнику кошка.
И ветер – дует, и дует, и никак не может прекратиться – во тьме. Во тьме метель. Она при-летает, она заставляет выключить свет и прижаться.
 К стеклу окна, или – к полу, не важно.
 Метель – заставляет зажмуриться, потому что слишком страшно – видеть это, невыра-зимое и непонятное, клубящееся тысячью невообразимых образов среди ветвей старого клена. Пятый этаж, наверху – еще три. Спят ли там, наверху, видят ли? Или – уже забыли, что и внизу – кто-то еще есть?
 Не знаю, не знаю, метель заставляет. Все – еще. Остающееся здесь. Перебирающее бес-численными ледяными щупальцами чудовище. Я вижу в ней – фонари, черноту, звезды снежинок, редкие оконца соседних домов, ветви, какие-то невидимые и неслышимые не-оперившиеся спины, все – перевернутое и перевернувшееся еще раз.
 Мир здесь есть весь
 Переплетение.
 Временно переходящее, переливающееся, почти что растрескавшееся.
 Видение и ведение того, что это – всего лишь видение.
 Асфальт – чернее и переливчат, искрится в лучах этих самых метелистых фонарей.
 Удивительное происходящее рядом нечто непонятное заставляющее дрожать стекла промокшее последними листьями, медленно кружащимися, в водоворотах эфира, это даже не хаос это совершенно ужасное и неестественное медленно медленно медленно зати-хающее на лицах придорожных бродяг роющихся в контейнерах мусора в поисках еды и на измазанных чем-то красным веках бездомных собак,
 Яростно пожирающих свои собственные сны,
 Облизывающих свои языки
 Потрескавшимися бледными губами,
 Ранами
 И нераспускающимися алыми бутонами,
 Связанными и схваченными медленно, очень медленно. Там, где дыхание становится белым и, кажется, полупрозрачным.*
_____________
*-Аудиостимулятор: Gridlock: «The Synthetic Form»