«… Меня Мари не поняла,
Ушла к поэту Уткину.
И всё из танка забрала,
И даже судно с уткою.
И кансамольский мой значок,
Права танкиста, грамоту,
От пушки спусковой крючок,
Любимую гранату …
… У ней тяжелая рука.
Особенно с гранатою.
Меня, танкиста-маряка,
Мутузила проклятая …»
(Юрий Матвеев.
Сон-2, навеянный мотивами произведений Говарда Уткина).
http://www.stihi.ru/2005/05/20-612
самСОН УТКИНА,НАХ.
«…Я косячок слегка забил,
В дуло танка нашего,
. . . » (Ю. Матвеев).
В поле накуренный танк одинокий.
В танке угрюмый Матвеев сидит.
И озираетца дико по танку,
Ищет какой-нибуть в нём реквизит.
Нет ничего. Только голые стены.
Нету педалей, гранат, рычагоф.
Нет праф танкиста, страховки и света.
Стульев, набор. И в прихожей - крючкоф.
И нет спусковых …Ничего не осталось!
Маруся, всю утварь, с собой забрала,
когда уходила,
гранатой побила,
его, до крававых
везде синикоф.
СОН УТКИНА – III.
Я сижу сибе спакойно,
Пиво пью, касяк курю.
И не жду гастей-татаров,
Как бы, мне всё - похую.
«Samael» тихонько грузит;
ночничок в ночи горит,
пива есть ещё 2 литра ..
Чую,
кто-то в дверь стучит.
И звонит в званок упорно,
И ругаетца,
как я,
На Стихире, ёптыть, матом.
И грозит убить меня.
Открываю: – Муся-Пуся!!
(Это Белкина любофь).
А за ней стоит Маруся,
Муси-Пусина свекровь,
И Матвеева, подруга,
(Ну таго, из маряков,
Что сидит щас в полом танке,
Как носитель синикоф).
Харашо, что я - спасатель,
Сам сибя, от бап таких ..
Я захлопнул дверь внезапно,
И к филёнке слух приник.
Слышу – бабы там дерутца.
«Нихуя, - я ахуел.
- Надо как-то выбиратца,
из таких ***вых дел».
***
Первым делом, выпил пиво.
(Все 2 литра, наглушняк).
«Нахуя поить халяву?» -
думал я, куря касяк;
зА касяком. Вновь забивая;
И вновь куря, куря, куря ..
А после, ТОРКНУЛО, конечно.
«Бля, уеБЛО!!» - сказал бы я.
Я дверь открыл, щеколдой щёлкнуф,
И этих бап, из сна, ПРАГНАЛ.
К жыне прижался нежно, нежно;
Пацылавал и ..
.. праснулся.
И завершыл начатое в самом канце.
29.11.006.
Анекдот в рифму: «В поле накуренный танк одинокий…)
Заходит дембель-танкист в тату-салон:
- Хочу танк во всю спину!
- Нехуй делать, ложись, - говорит укуреный панк-татуировщик. Одевает резиновые перчатки, берет машинку, и минут 10 жужжит. – Вставай, готово.
- Как, уже?! – ахуевает танкист.
- Да хули там делать. Четыре буквы всего.
Г)ткин.