В тридесятой стране широко разрослись цветники,
Расползаясь, плели баррикады до синего моря,
Лепестками-руками дошли до причала ростки,
Распевая с ветрами и солнцем, не ведая горя.
В тридесятой стране рыбаки собрались вместе вновь,
Обсуждая бестселлер вчерашний, ругая Франческу,
Отвязали челны и ушли по волнАм, где нет слов.
Каждый дома оставил жену за шелкОм занавески.
А под лодкой – дороги-пути для загадочных рыб.
О волшебном, о чём-то молчанье в таинственном свете,
На своём языке проплывают в прозрачную зыбь,
Но в молчании – молнии, бури и хитрые сети...
Рыболовы плывут и глядят: каждый – в свой горизонт.
И во взглядах – и мудрость, и боль, и заморские страны.
И встречаются два моряка из обеих сторон
Грандиозного силой величья водЫ океана:
Издалёка рыбак различит, говорят, рыбака
Между стаей дельфинов и жалоб рыдающих гребней.
Разделяет граница двоих и стихии рука,
Но обоим известны капризы громады волшебной.
Стоя рядом, коллеги, смотря каждый гостю в глаза,
Ищут в них лишь прошедшие где-то свои отраженья
И молчат эти оба - о чём на своих языках? –
Их молчание – живо, и солью полно их сложенье.
В тридесятой стране широко разрослись цветники,
Расползаясь, плели баррикады до синего моря,
Лепестками-руками дошли до причала ростки,
Распевая с ветрами и солнцем, не ведая горя.