И на базарных площадях всех городов
Ты шлюхам продаешь мои оргазмы.
Певец вокзалов/подворотен/ и портов,
Ты тоже «стервенеешь с каждым разом».
И шлюхи, словно крысы с корабля,
Которому осталось – ах! – немного,
Бегут к тебе. Ты – суша, ты – земля.
Бегут, хохочут, оголяя ноги.
Им легче дышится, ведь сброшено тряпьё.
Взасос целует ветер – пульс скачками.
Гром не пугает. Молния не бьет. Но
Евы яблоко – червивое… с бочками…
И на базарных площадях всех городов
Во всех портах, вокзалах, подворотнях
Я не-на-ви-жу только лишь за то,
Что у меня себя ты /молча/ отнял.
Я крысой убегала с корабля.
И скользкий хвост обвязывала лентой…
Прости, что не умею умолять.
Простите мне нытье и сантименты!
Я шлюхой продавалась – для тебя.
Рывком на красный, оголяя ноги.
Ты говорил, я горная река.
В такой реке встречаются пороги?
И на базарных площадях всех городов
Люби всех шлюх, певец пустых вокзалов!
Мне жаль тебя, как уличных котов
Жалеют дети. Я не всё сказала!
Торговля «с рук»! Торгуй мои оргазмы!
И приложеньем – поцелуи / стоны.
Я верной крысой сторожу корабль,
Который – две минуты – и потонет.
Взасос целует ветер – я не шлюха.
От желчи корчусь, но не на коленях.
Ты повторял мне сотни раз на ухо:
«Таких, как ты, запомни, не жалеют!»