На «К Музе»
«Есть в напевах твоих сокровенных…»
Александр Блок
Не поешь – твое горло охрипло –
этих криков по строкам не счесть.
Ореол – будто обморок гиблый,
отдающий всевышнему честь.
Растеряла коварство и юность
и старухой глядишь на крыльцо:
там выходят война и сутулость,
замыкая святое кольцо.
На «Музу»
«…Ей говорю: «Ты ль Данту диктовала
Страницы Ада?» Отвечает: «Я».
Анна Ахматова
Мне кажется – знаком с её природой:
врывается сама, как в сухостой
пожаром боли, ясностью исхода,
кристаллом многогранности простой.
Что спрашиваешь, Анна, ты о Данте,
кипящих масел вздрогнувший кумир? –
твоя душа спускается анданте,
и с каждой строчкой лопается мир.
На «Разговор с музой»
«Где спасенье мое и мое воскресенье -
В этом доме у маяка!..»
Александр Галич
Маяк, величественно нервный,
пронзивший черный лед ночи,
ты был всегда мне другом верным.
Единственным? – Не без причин
со скал бросался луч наивный
и погибал в пучинах вод,
чтоб каждый ум строкой надрывной
сжимал стиха водоворот.
* * *
«Я никогда не напишу такого
В той потрясенной, вещей немоте
ко мне тогда само являлось слово…»
Ольга Бергольц
Я никогда молчать так не сумею:
чтобы улика сомкнутого рта
рвала на слоги душу, пламенея,
как будто жизнь – пунктирная черта.
Как будто, всё заранее известно:
рожденье смерти, соль, апофеоз.
Коли же в грудь больную повсеместный
существованья рифменный наркоз!
Не доживу... А надо ли? – ответь мне, –
где строят музы в небо магистраль.
А я из тех, что лишь проходят – плетью,
по жгучей коже гладкого листа.