Па балоту па трисине,
Чилавек идёт нетрезвый,
Или вмазанный па вене,
Распевая Тома Вэйтса.
Часов 8 ево пёрло,
Без дарок и без трапинок,
Так и шел, в гавно убитый,
Он в чащобе непролазной.
Тут нарот весёлый мимо,
Шёл в агромных сапожищах,
Песни русские играя,
На габоях и валторнах.
И так весело им было,
Что брадяга тармазнулся,
И давай плясать в трисине ..
Ево после засасало.
В это время, в полнолунье,
Разгребая лес руками,
ЗЛОЙ, апкуреный брёл дикий,
По тайге напропалую.
Развернулся он на месте,
И пашел на запад чётко,
Там задумчивый таварищ,
Пел задумчивые песни.
Рядом с ним пират испанский,
Пересщитывал даходы,
Ат прадажи памидороф,
Привезенных на падлотке.
Там ищё на кантрабасах,
Люди всякие играли,
И салдаты прабегали,
Во главе с капралом смелым.
май, 1995.