Памяти Л. А. Гармаша, моего замечательного дяди Лени,
который однажды прокатил меня, пацана, на локомотиве
по Сибири.
“Так пускай и я погибну
У Попова лога
Той же славною кончиной,
Как Иосиф Коган.”
Предощущенье катастрофы
имеет старый машинист.
Он не профан. Он – суперпрофи
И телом, и душою чист.
Ему любые расстоянья
и нипочем, и по плечу.
Но о тревожном состояньи
он должен бы сказать врачу!
Налей воды из самовара
и – без навязчивых идей!
... Возил он нужные товары
и мирно дремлющих людей.
Он мчался с грохотом и лязгом,
вел поезд твердою рукой.
Так что ж – кататься на салазках?!
И – на заслуженный покой?!
Но нет – не может он смириться
с отсутствием перспектив,
народного хозяйства рыцарь, -
и конь его – локомотив!
Вот так – без страха и смущенья
по жизни мчаться бы, трубя!
Не надо верить ощущеньям,
но надо верить лишь в себя!
Он выпьет кофейку и даже
дерябнет коньячку чуть-чуть.
Врачу он ничего не скажет,
отправится бесстрашно в путь.
Он тяпнул лишь один стопарик,
он не боялся ничего!
Но почему же друг-напарник
взглянул с тревогой на него?
И вновь он, словно рыцарь, мчался,
вовсе на станциях трубя.
Был машинист и горд, и счастлив,
поскольку верил он в себя!
Но все ж произошло крушенье,
и жизнь свою он потерял...
Душе бессмертной утешенье –
что вез он стройматериал.
Такой дорожный и железный
вдруг инцидент произошел...
И товарняк сорвался в бездну –
не просто с рельсов он сошел!
Как ни старались, но причины
установить никто не мог.
Погибли храбрые мужчины,
и даже Бог им не помог!
Что ж? Сдохнуть, как собака, либо
увязнуть, как осенний лист?
Но я б хотел вот так погибнуть,
как этот славный машинист!
Вот так же мчаться в упоеньи,
бросая вызовы Судьбе!
Но если в душах – раздвоенье,
как верить нам самим себе?
Сгореть! Не быть же погорельцем,
скарб жалкий свой спасать спеша?
Раздвоены не только рельсы –
твоя душа, моя душа!
Жаль машиниста. Ведь не впишут
его в истории скрижаль.
И ехать надо было тише,
да и напарника-то – жаль!
Как машинист, с душою чистой
явился я на белый свет.
Напарник был у машиниста,
а у меня такого нет...
Что ж! Снова в путь пора сбираться,
душой смятенною скорбя:
в предчувствия не веря, братцы,
как можем верить мы в себя?!
И если впереди опасность,
не шкуру – душу бы спасать!
И если суждено угаснуть,
то – гаснуть, а не угасать!
Блуждая по путям тернистым,
духовной жаждою томим,
живи, подобно машинистам,
и погибай, подобно им!