Пришел туман волною к тайне звука.
Витую гладь скатившихся перил
в предчувствии нащупывают руки –
вот город жабры окон приоткрыл
и, выпучив глаза слепящих льдинок,
бьет плавником проспекта об асфальт.
Так держит воздух тысячи икринок,
что ровный голос – праведную фальшь.
Туману верить? – в нем всего источник,
спокойствия и дремы городской –
как будто дождь, болеющий и тощий,
играет в прятки с черною тоской
меж будущим и прошлым, где исчезла
в реке событий синяя звезда…
А я смотрю сквозь выворот подъезда
на куколку подъемного моста.