Поедем, Сережа,
В пятнадцатый век,
В святое его захолустье.
Там в каменной песне
Живет человек
Безвестный,
Бессмертный и русский.
Он строгий,
Как лики святых в алтаре,
И гордый своим назначеньем,
Молитву творил
На рассветной заре,
Крестясь
Православным знаменьем.
Схватив ремешком
Шапку русых волос,
Передник холщовый приладив,
Он шел на леса,
Чтобы храм сей вознес
Свою лепоту
Христа ради.
Он видел,
Как в небе плывут купола,
Касаясь крестом совершенства,
Как тать и блаженный,
Глотая слова,
Немеют
В истоме блаженства.
Не мыслил,
Не чаял великий холоп,
Что колокол башни шатровой,
Ему,
Как Христу,
«аллилуйя» споет
Своим языком трёхпудовым.
Ты чувствуешь душу
Рублевских времен?
Знаком ли
С пронзительной грустью?
Поедем на исповедь
В лапотный век,
В святое его захолустье.