греко-рубиново

Ремни замшевой кожи. Мягко. Немного шёлково и атласно – но всё же – ремни. Короткие удавки с серебристыми кольцами-шипами. С рубиновыми каплями крови – струйками по шее. Слишком крепко. Ты видишь – слишком кровь. Ремень оставляет синяки на коже. Жгу4ие жгуты кровоподтёками – будущими шрамами. Переиграли в маркизов. 4ур, ты – де Сад – недоиграли в до4ки-нежные-матери. В глазах кресты. Хо4ется стать посланницей. От Христа, 4то ли… Кожа 4ернеет… сушит… сжимает. Пугает. Или тебя. Или меня. Смена обстановки. Крепкие руки. Сильные взгляды. Это всё из детства. Папа ювелир. Мама ушла. Кровь весом на золото. Кровь тем дороже 4ем голубее. Истина в вине и ремни - туже, голос – глуше, асфикционные спазмы. Делай реже – 4тобы дольше. Ты спокойна – опаловыми каплями по вискам. Я решительно задыхаюсь от твоих резкостей. Шипы по горло до упора. Больше крови. Папа не любил рубинов – полукровка. А в золоте ещё хуже 4ем в серебре. Капли тонут. Тонут. И я тоже. Тоже. Жидкие кристаллы drugo и полу-drugo-ценных камней. И тонкая выделка кожаных узоров становится моим узором. Выношу хриплую благодарность. Гром4е надо было раньше. Надо было 4итать де Сада. Надо было вырезать болевой центр. Или замазать его цементом. Надо было … надо было маме не пить метадон. Больше спать. Или … твои ремни режут меня лоскутьями на пол. Рубиновые капли. Слёзы. Губы. В смазанных помадных следах. Смазливых лицах. В забинтованных голубых выдержанных венах. А за бинтами… зиппо и твидовые галстуки, анальгин и анестезия. Пап, я больше не буду. Улыбок, куба три… по вене… Рубиновыми шнурками процеживаясь в сухожилиях. Пап, я вырасту. Я изменюсь. Забери меня в Грецию 4ерез средиземноморье. Я буду темнеть. Темнить. Заживлять раны солью. Курить гре4еские сигареты – абсолютно свободной… ремни, мягкими ужиками в сумке. Ты – за морем. Мой папа - гре4еский ювелир.