Мой голос глух.
Он вяжет слух.
И даже мне противен он порой.
Его прошу: молчи, лопух.
Но он, как легкомысленный герой,
Который прёт на амбразуру грудью.
Как правдолюб, что правду ищет в правосудье,
И надоевший всем, как комариный рой.
И слог его никак не входит в рамки.
В нём нет гармонии, в нем нет огранки.
Нет чистого, певучего веселья,
Зато всем ясно, он с похмелья.
Он неприятен, мерзок всем.
Заткнись! — мне говорят его услышав.
Но что я сделаю? Я нем.
Не я им правлю. Сам он дышит.