этот вкус горько-терпкий, знакомый до слез
мне испортили страшно секреты желез
и, разбавив его, как водою вино,
вмиг раскрылись. Мне это теперь все равно.
Вмиг раскрылись секреты, а мне все равно;
Вьется нервов под кожей моей волокно.
В каждой клетке такое желание жить,
что противится разум об этом забыть.
Да, противится разум забыть мой о том.
В каждой клетке, как в клетке, набор хромосом:
Это вечная память о нас, господа,
ДНК — не стихи, оно будет всегда.
И железо желёз не расплавишь в огне
гудоперчивой нежности. Все-таки мне
не оставить поэмами в вечности след...
Два глотка, пол часа — и меня уже нет.
Два глотка, пол часа, и в желудке тоска,
это горше чем мой револьвер у виска,
но зато по пути в королевство теней
будет время подумать, что, впрочем, больней.
Реже пульс. С каждым разом слабее удар
в барабан перепонок. Реальный кошмар
мне, наверно, приснится сегодня. Потом
обещаю, навечно забуду о нем.
Ложкой меда последнею солнце встает,
шоколадную ночь освещая, и вот
в душной комнате темной сижу я в слезах.
И я чувствую, как потемнело в глазах,
как рассвет потерял краски нового дня,
Но я верю — Господь не оставит меня!