Я должен ему десять тысяч зелёных,
Но он не еврей, и ни жмот, ни дешёвка.
Так мало осталось друзей и знакомых,
Что радостно мне называть его Вовка.
Мы в школе одной десять лет отучились,
Мы тряпками мокрыми в классе кидались.
На «Камах» по городу вместе носились,
С одними и теми же гадами дрались.
Девчонок, бог миловал, мы не делили,
На личной судьбе это не отразилось,
Хоть женщины с возрастом нам изменили,
Но только характеры в нас закалились.
Он строгий владелец – в делах процветает,
Сынишку растит – разведён, но с женою.
А я музыкант тот, что вечно мечтает,
Что станет когда-нибудь супер звездою.
Он этим меня десять лет укоряет,
Мол: «Ты шевелись надо жить и трудиться?
Никто твоих песен не слышал, не знает,
Пора бы чего-нибудь в жизни добиться?»
«Я знаю, дружище, где нас нет – там лучше.
Мне б только с тобой рассчитаться с долгами.
Чтоб больше твоих наставлений не слушать
Куплю тебе с первых концертов Феррари».
Он строго посмотрит, он всё понимает:
«Ты, правда, не колешься больше хернёю?
Деньгами помочь?» «Нет, спасибо, хватает…»
«Готовься, на борде поедем с тобою».
И я как из храма шагну из машины,
Очищенный светом забытого детства.
Как наши отцы, снова дружат мужчины
От чистого крепкого верного сердца.
Всё чаще хороним друзей и знакомых –
Нас смерть научила держаться и верить.
Я должен ему десять тысяч зелёных,
И что-то ещё, что в рублях не измерить…