Чей облик так прост
без портретов, чинов и фамилий?
Как вынести натиск
предвзятости брошенных слов,
судьбою истлеть,
накипевшее выплеснуть
или
остаться виденьем
в ночи растворившихся снов?
Молва равнодушна
к поспешности вырванных с кровью
скупых сокровений
из вызревшей в бедах души,
из мглистого завтра
вернется привычной игрою,
все то, что ты людям
сегодня сказать поспешил.
Небесная вязь
так беспомощно и неумело
себя преподносит,
жестокости сердца не зрит,
мой горестный крик
на лице моем выбелен мелом,
и зреет во чреве
твой громкий и сладостный
крик.
Условности прочь,
не до них в этом жгучем раздоре,
настанет черед,
упокоится клавишный ряд,
и легкая тень
лишь бесшумно мелькнет в коридоре,
ее не коснется твой нежный
внимательный взгляд.
За дело же, участь!
Ты подлая злая старуха,
беспомощность нашу
ты резво берешь в оборот,
и,
рот растянувши в ухмылке,
от уха до уха,
накаркай вороной,
а карканье
вихрь подберет,
тебе полегчает,
откроется смысл ожиданья,
что можно в непрожитом
знать далеко наперед?
Но лет через сто
мы назначим друг другу свиданье,
не станем загадывать,
кто из нас первым придет.
2006.01.22.