На стене часы висели
И пугали своим ликом.
Всех я барышень теперь
Соблазняю нервным тиком.
И бегут они толпою,
Оглашая землю бранью,
Чтоб расправиться со мною:
Скользкой, мерзкой дрянью.
На столе часы стояли
И смотрелись очень странно.
От своих они отстали.
И торчат тут постоянно.
Щаз возьму я, разозлясь,
И за временный простой,
Те часы об угол хрясь.
Будь он острый иль тупой.