В замшелом замке рыцарь жил,
Он там один остался.
Он со своим котом дружил
И мясом не питался.
Он книги старые читал,
А сам был очень молод.
О бранной славе не мечтал,
Иной мечтой уколот:
У Германа была жена,
Прекраснейшая Анна,
Но не могла, увы, она
Жить в замке постоянно.
Ее пугало там одно
Шальное привиденье.
Сто лет назад осуждено
Оно за преступленья
То великаном быть, то псом,
То птицей, то старухой –
Бродить, ночной тревожа сон,
Рыдать, стонать и ухать.
Оно звало себя «Чума»,
Впадала в умиленье,
Когда кого-нибудь с ума
Сведет своим явленьем.
Но было мрачным, как зима,
И страшно обижалось,
Когда кого-нибудь с ума
Свести не удавалось.
С ним рыцарь вел в полночный час
Крутые разговоры
И выражал ему не раз
То просьбы, то укоры.
Но привиденье озорным
И непослушным было,
Всегда куражилось над ним
И Анну не любило.
2
Однажды вечером в подвал
Спустился кот Орфей.
Давно мышей он не гонял
И не точил когтей.
Он вегетарианцем был,
Чтоб Герману польстить.
Он кашу ел и сливки пил,
Потом бежал кутить!
Чума, любя ему мешать,
Прикинулась совой
И ну летать и хохотать,
Кружить над головой.
-Послушай, - говорит Орфей,
Прищурив злобно глаз, -
Нет жизни от твоих затей
Капризов и проказ.
Охота сведена на нет!
Сегодня мне мышей
Не видеть, как мясных котлет
И как своих ушей.
Твой вид не страшен, а смешон,
Поверить можешь мне.
Хозяин мой тобой взбешен,
А я взбешен вдвойне!
Чума внезапно приняла
Его слова всерьез,
И все подвалы залила
Рекой горючих слез.
Она стонала над рекой,
Как раненая выпь,
Смущала рыцаря покой,
Не прекращая выть:
-Я одинока, как Луна!
Никто меня не любит!
Я в замке жить обречена,
А в замке – злые люди.
На совести моей сто душ –
Да вся моя родня! –
Но разве это повод уж
Так не любить меня?!
От этих воплей уходил
Кот спать на сеновал,
А Герман по полям бродил,
Палатку разбивал
Поближе к ночи под сосной
И там, ведя борьбу
С бессонницей и с ледяной
Тоской, бранил судьбу.
3
В то утро золотистый луч зари
Живое с бренной жизнью примирил.
Он отворил палатку, как ключом,
И Герман потянулся за лучом,
И выбрался на розовый простор,
Где солнце разгоралось как костер,
Сияла диамантами земля,
Крестьяне выходили на поля,
Но вдруг свернули со своей тропы
И к Герману направили стопы.
-Как почивал наш добрый господин? –
Отдав земной поклон, спросил один.
-Спасибо, лучше нечего желать, -
Ответил рыцарь. Что он мог сказать
Своим смиренным подданным еще?
И без того он слишком был смущен.
-Мы счастливы, что повстречали вас, -
Седой крестьянин начал свой рассказ. –
Хотели мы явиться поутру
С нижайшей просьбой к вашему двору.
Который месяц нету нам житья
От дикого какого-то зверья.
Чуть выгоним на пастбище коров –
Двух-трех не досчитаемся голов.
А пастуха одолевает сон –
Вот так и получается урон.
Сначала мы винили пастуха,
Но оказалось – нет на нем греха:
Кто ни ходил на пастбище стеречь,
Всяк засыпал. Идет, как видно, речь
О колдовстве! К тому же, за холмом
Охотник видел дерево, как дом,
Да что там дом! Как целый замок ваш.
На дереве орел сидит, как страж.
Вокруг ствола же – несколько рядов
Коровьих и лепешек, и следов.
Откуда это, спрашиваю я,
Когда на много миль там нет жилья?
Нечисто дело! Да не ровен час,
Нечистый доберется и до нас.
Мы просим вас отправиться туда
Спасти и наши души, и стада.
4
Рыцарь в печали вернулся домой,
Снял со стены свой доспех боевой.
Он никогда не касался меча,
Меч для него как топор палача.
Герман себе и представить не мог
Кровью чужой оскверненный клинок.
Но ничего не поделаешь! Он
Вышел, в доспехи свои облачен.
В белом плаще и на белом коне,
С черными мыслями наедине
Он поскакал далеко за холмы.
Рыцаря только и видели мы.
5
Вот дерево неведомой породы.
Его питают неземные воды.
(Все оттого, что корни проросли
Гораздо глубже пресных вод земли).
На нем растут и яблоки, и сливы,
Плоды черешни и плоды оливы,
Бананы, абрикосы, виноград,
Зефир, орехи, вафли, шоколад!
Его размерам Герман удивился,
Невольно перед ним остановился,
И что же он увидел? Меж корней
Дупло зияет, черноты черней,
Громадней, чем дворцовые ворота.
И стало ему жутко отчего-то,
И долго он еще стоял в молчанье,
Но из дупла послышалось… мычанье.
На месте рыцарь замер, не дыша,
Не веря своим собственным ушам,
И вдруг увидел, что выходит стадо
Из темного дупла – из пасти ада!
А вслед за стадом – рыцарь изумлен –
Наружу выбирается Дракон.
Дракон зеленый, как трава,
В косматой гриве голова,
А пасть полна, как у коров,
Квадратных стершихся зубов.
Он выгнал стадо на лужок,
Достал пастушеский рожок
И стал наигрывать слегка
Коровий танец – «Два быка».
Стоит как громом поражен
Наш рыцарь. Тут его Дракон
Заметил, и прервал игру,
И закричал: - Сейчас умру
От радости такого дня!
Сегодня гости у меня!
-Спасибо, - Герман отвечал. –
Признаюсь вам, я не встречал
Таких чудес, как ваш лужок,
Как дерево, дупло, рожок.
Но привела меня сюда
Забота, если не беда:
Иду я по следам воров,
Похитивших чужих коров.
Тут он увидел, что Дракон
Стал очень зелен и смущен,
И говорит: - Чур, без нытья!
Возможно, их похитил я.
Я чуть от скуки не сошел
С ума, пока их не нашел.
Теперь я с ними ем траву,
Я в хлопотах о них живу.
Им нравится в моем дупле,
В покое, холе и тепле.
А свежим молоком от них
Пою детенышей лесных.
-Придется нам, не тратя слов,
Хозяевам вернуть коров, -
Дракону Герман отвечал. –
Но чтобы ты не заскучал,
Я приведу тебе жильца,
И ты не будешь знать конца
Сплошным заботам день и ночь.
Согласен? Я могу помочь!
Все разрешилось без хлопот:
Крестьяне получили скот,
С Чумой в дупле живет Дракон –
И счастлив, и не счастлив он.
Он говорит, что рыцарь прав:
У призрака капризный нрав,
Зато с ним некогда скучать,
И в этом рыцарь прав опять.
С тех пор спокойно кот Орфей
Ведет охоту на мышей.
А в довершение романа
В дом Германа вернулась Анна.