Он был силен и смерти не боялся
И сотый раз он шел в последний бой
И никогда, не с кем он не прощался
Он знал, что все уйдем мы на покой
Его царем тиран был кровожадный
Хотел себе все земли покорить
И вот, заняв тот городок желанный
Он пленников в рабов решил клеймить
Она была прекрасна и невинна
Как фея из давно забытых снов
Но радости в глазах, увы, не видно
Она терпела боль стальных оков
Ее народ вели сковавши цепью
Вели старушек, стариков, детей
И погоняли их терновой ветвью
Ей видеть это всё было больней
Среди толпы она шагала больно
Все, пряча под ноги печальный взгляд
Но голову подняв свою невольно
Увидела его. Он был не рад
Стоял он, словно, пред могилой
Победы мёд ему был, словно, яд
Увидев острый взор на лице милом
Он зарыдал. Ну что же ты, солдат!
В тот миг проклятый, переломный
Возненавидел он счастливый свой народ
И оголив свой меч тяжелый, томный
К царю пустился через тайный ход
Бежав он видел взгляд ее печальный
Пронзающий немыслимой красой
И он готов был сделать ход тотальный
Он был как смерть с тяжелою косой
К несчастью, человек двенадцать стражи
Стояло на извилистом пути
Но лишь десяток зарубил он сразу
И пал, не в состоянии ползти
Глубокой ночью он проснулся тяжко
Запястья жали злые кандалЫ
А на руке небрежная повязка
И тот печальный взгляд из темноты
Он с пленниками был в глубокой яме
И удивился даже, что еще он жив
Ему подняться не давали раны
Но приподнялся что-то попросив
Старухи зароптали громко
А дети смолкли матерей обняв
И лишь она приблизилась безмолвно
В словах его ту просьбу разобрав
Склонившись над бессильным телом
И голову подняв одной рукой
Она прижала его к себе крепко
Смочила губы теплою водой
В глазах его она читала ужас
Ведь в этом страшном дне его вина
Из-за него над ними пепел кружит
Ведь это он привел сюда войска
Но не за это он себя возненавидел
А лишь за то, что он не может встать
За то, что он, вчера военный лидер
И ничего не может предпринять
Ах, как же мог он причинить ей боли!?
Ночных кошмаров сотни претворить
Как мог ее он допустить в неволю
И весь народ цепями обручить
Но он не знал, что утром будет битва
Что их мужья вернутся на заре
И войско его будет в пух разбито
Вернется мир ее былой земле
Не мог поверить он ее прощенью
И что девичье сердце все поймет
А утром насладившись пораженьем
Возобновил к царю тотальный ход
Пусть он был слаб, и он стоял шатаясь
Но меч поднял здоровою рукой
Придал земле коварного тирана
Простил, и подарил ему покой