И я не знаю – может, это старость,
Что мы друг друга провожаем в сон?
Что мы так часто чувствуем усталость
От напряженья эрогенных зон?
Что тишины нет громче и тревожней,
Чем пустота вибрации звонка,
Что пробуем так мягко, осторожно,
Сказать о том, о чём сказать нельзя?
От опозданий пахнет валидолом,
И зацелованы до крови имена…
Тревога отпускает только дома,
Когда на снег мы смотрим из окна;
Когда под тёплым одеялом руки
Коснутся кожи, нежностью томя
И горечью осознанной разлуки,
В висок стучащей: «как же без тебя?»
И я не знаю, может быть, не долго,
До Рая нам, где грезит забытьё,
Где обрывается нелёгкая дорога
И кончен путь… а хочется ещё!
И песнь допета, но последней нотой
Так задыхается, так жжётся, так болит…
И кажется: ещё совсем немного,
И нас прозреньем новым озарит…
Одарит счастьем преходящей неги,
Истомой взглядов дрогнувших ресниц,
И сердце кончится в своём шальном забеге,
Коснётся памяти и колко зазвенит…
Мы не узнаем наших продолжений,
Праправнуков не нам крестить слезой,
Но мы слились в единое рожденье
И вот горим единственной звездой…