Февральское солнце скупо и сухо царапает грязный снег,
Тепло не даря, но уже подавая надежду на что-то.
Иней на тонких ресницах как пепел твоих сигарет
Разъедает сетчатку, как нож парашютные стропы.
Блёстки на лепестках постельной пастели роз
Как ордена на груди ещё не рождённых немых детей
бликами-ликами.
Свежего воздуха токсикоз
Мутит сознание всхлипами сказочных добрых фей.
Пухлые губы с кокосовым вкусом детской губной помады
До дури, до одури курят картинно английский "Chester"
Абонент с хриплым горлом-простудой и недоступностью "Prado"
Твои откровенья моим безразличьем побьёт /два - ноль/ нечестно.
Странные ночи-дороги-посты. Мне с тобой здесь сбудется.
Грязь розоватым цветком залепит спидометр, свечи и карты.
В глазах отражается горечь асфальта бездомных обличий улицы
Минутный маршрут размеренным маршем до перемирия-марта.
Кружевное бельё летящих на запад крутых кольцевых магистралей
Целомудренно утром на пяльцах распнёт неживой перламутр.
Проснуться бы не в феврале, а в твоей постели, помня себя едва ли,
И наплевать на отметку, что лижет упорно свой метео-столбик ртутный.
Электронные письма вагонами-тоннами и кило-метрами-ваттами
Бьются в экстазе от скорости мыслей... нАскоро заживут
стильные рваные раны от передоза малиновой сладкой ваты.
Февраль исцарапал дороги. Истерика. Голод. Пора в маршрут.
07.02. 2006.
1:14