Рыдали орудия неба,
И плавились струны сиреневой скрипки
Души. Ты ли сможешь, не верю,
Обжечься о свет моих глаз – белой нитки.
Метались прожорливой тенью
Те черные губы, что вместе с домами
В воде паутины, как пена.
В карманах рассудка – протеста мой камень.
А если и вырастет небо
В руках наших желтых ржавеющих мыслей,
Я думать тебя буду в среду,
Взобравшись на тыкву и чуждые выси.