В этом доме танцуют тени ночь напролёт,
Дирижёр своей легкой рукою направит звуки.
Звонкоглазая девочка в нотах печальных живёт,
Её быстрые жесты давнишние выдадут муки,
Черновласую ночь и беззвучные крики в тиши,
Лишь подвыпивший ветер, шатаясь, гуляет по крыше.
Бьется крыльями в рёбра и мечется голубь души,
В этой музыке тайна спасение в ней же, слышишь?
Два окна в этом доме закрыты. Спускается сон.
Как пробились к тебе сквозь фонарные грёзы деревьев громады .
О, пойми, дирижёр, ты же не настоящий, ведь он
Всё придумал, прости, просто дому пустому так надо:
Хоть во сне отогнать бесовскую, заевшую ночь,
Что бы тени деревьев на стройный твой стан не ложились.
По плечам течет волос, под своды мостов-прочь,
Зря что ль в зале просторной могучие силы бились?
Не споёшь тишину вместе с криком беззвучных слов.
Лежит чучело в доме, нет теней, не слышнони звука.
Там печаль твоя пала, нашла свой последний кров.
За тебя плачет дождь. Это счастье вошло. Без стука.