«Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века», - Иисус всматривается в лица одиннадцати своих учеников. Что видит Он? Радость и восхищение на лицах одних, растерянность и сомнение в глазах других. « Заповедую вам, да, любите друг друга. Если гнали меня, то будут гнать и вас, ненавидели меня, будут ненавидеть и вас, если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше. Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать; Но если и пострадаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и не смущайтесь. Ибо, если угодно воле Божией, лучше пострадать за добрые дела, нежели за злые».
Кирилл оторвал взгляд от Библии, лежащей на столе в просторной келье Паннонского монастыря, выпрямился, заложив руки за голову, качнулся на стуле. Пламя свечи метнулось длинной тенью вверх по стене. «Господи, - подумал Кирилл, - как же Ты всегда прав, Иисус. Сколько церквей по всему миру! 850 лет прошло с тех пор, когда все начиналось, но ничего не забыто, все сохранено! И все-таки человек в своей гордыне пытается трактовать учение по-своему, не так, как Ты говорил через апостолов. Церковь расколота между западом и востоком. Как непохоже, все, что происходит в церкви, на то, как это делали апостолы и отцы церкви. Cейчас на западе империи ведется литургия, а вместе с ней вся служба проходит на латинском языке, хотя на служениях присутствуют множесто людей, не знающих ни греческого, ни латыни. Народ, даже приняв христианство и крестившись, остался верен языческим обрядам, живет в дикости. Грабежи, убийства и тому подобное у всех - обычное дело. Языческие суеверия, лишь внешне приняли христианскую форму. Даже Писание стало оракулом для предсказания судьбы. Западное духовенство в своем большинстве, даже не пытается влиять на просвещение народа, а своей греховной жизнью развращает его. Вершат суды над грешниками, умертвляют, подвергают их пыткам и сожжению, проклинают, провозглашая анафему. Постоянные войны за расширение границ владений и влияния. Но вместе с этим христианство шагает семимильными шагами по всему языческому миру, завоевывая души миллионов людей. Слава Богу, что на востоке в церквах проповедуют на родных языках (иберы Кавказа, армяне, сирийцы, копты, крымские готы) - все же ближе к народу. А разве наши славяне хуже, разве они не достойны иметь Писание на родном языке, разве не нужно просветить народ, весь народ, чтобы сами могли читать Библию на языке, понятном и доступном “.
Кирилл встал, и воодушевленный идеей, давно его захватившей, широко зашагал из угла в угол, пытаясь зрительно представить план осуществления своей мечты.
Свечи догорают, а за окном шумят могучие дубы. Одинокая луна в короне белеющих облаков неровным таинственным светом отражается на блестящих листьях, оживающих в волнах набежавшего ветра, освещает спящие холмы, с поросшими на них вековыми лесами. Они кажутся сказочными, неестественными и потому полными загадок и страхов.
Кирилл прилег поверх одеяла на кровать. Его мысли убегают далеко вперед и перед глазами он видит десятки, тысячи людей, склонившихся над Библией: мужчины, женщины, дети. Благая весть доходит до забытых сел в горах, поселков и городов, находит одиноких, приводит людей в церкви, проповедуется в храмах. Ради этого стоит жить, трудиться: вразумлять бесчинных, утешать малодушных, поддерживать слабых, быть долготерпеливым ко всем, и, как повелел Христос: « не воздавать злом за зло; но всегда искать добра и друг другу, и всем» Совсем так, как это делали братья в первой Фессалоникийской церкви, основанной еще апостолом Павлом в родной Македонии. Как сделать славянские народы чадами Божьими, как сделать так, чтобы семена, брошенные в добрую почву, под воздействием дождя Божественных слов, принесли плод в десятки и тысячи раз более? Я уверен, язык, культура народов Византии, понятные проповеди и литургии, станут достоянием славян и сблизят народы. Перед Христом все должны быть равны. Дождь идет равно на всех, солнце на всех равно сияет.
На следующий день Кирилл продолжал размышлять о вчерашнем решении. Он вспомнил, что таким же светлым утром в Константинополе, когда он был на беседе у Фотия, патриарха Византии, пришли послы из Великой Моравии от князя Ростислава. Они сообщили, что еще в 843 г. в городе Регенсбурге вблизи границы Чехии, четырнадцать чешских князей приняли христинство по римскому образцу. Теперь 862 год, а воз и ныне там. Ничего не меняется в образе жизни и культуре народа. И вот сейчас совет чешских вельмож просит Византийского патриарха вмешаться и направить своих проповедников, чтобы учили народ на родном языке :” Людямъ нашимъ ся поганства отвергшимъ и по христианскъ закон держащем, учителя не имам таковаго иже бы ны в свой язык истую христианскую веру сказалъ”. Послы ушли. А Фотий воскликнул:” Вот ты с Мефодием и поедете в Моравию”. Тогда он был даже недоволен: «Почему мы?».
- „Никто другой, не обладает такой премудростью вести переговоры, налаживать отношения в словопрениях, никто другой не знает столько языков и славянских в том числе, никто не обладает таким знанием и пониманием Слова Божьего, никто не знает риторики, философии и логики, как ты. Подобает тебе туда идти ибо дела этого никто иной не совершит, - сказал патриарх, намекая на наши с Мефодием посольские миссии к мусульманам и в Хазарский каганат в Тавриду.
Всего два года назад это было, а кажется, что вчера, так свежо помнится. Сколько опасных для жизни ситуаций пришлось тогда перенести, и только наше упорство и мудрость Божья спасли наши жизни. Да, тогда был большой успех. Каган разрешил своим подданым при желании исповедовать христианство и креститься. Более 200 человек мы с Мефодием тогда крестили в тамошнем озере. Кирилл улыбнулся, согретый приятными воспоминаниями. Надо будет Мефодия срочно вызывать из Полихрония, не близко ведь, а про себя сказал: „Рад, иду тамо!”
Через несколько дней царь Византии Михаил вызвал братьев и сообщил им о решении направить их в Моравию, для утверждения верующих в вере, обращении неверующих в веру христианскую, об обучении народа Моравии славянской грамоте, а наипаче, не дать немцам отвоевать Моравию для себя.
«Что же, - размышлял философ, - сейчас по всей Моравии работают немецкие и греческие миссионеры, проповеди ведутся только по-гречески и на латыни. Здесь больше политики, чем христианской миссии. Цель этих миссионеров - отобрать независимость Моравии».
С этого дня началась вплотную разработка славянской азбуки. Каждый день стоял Кирилл на молитве, умоляя Бога о помощи и мудрости.
«Мы назовем ее глаголицей, - с восторгом обсуждал он с Мефодием новую азбуку.
Понимаешь, во-первых, она должна сразу же говорить о Христе, нести глаголы вечной жизни, божественные глаголы, - объяснял он свою идею. Во-вторых, произношение букв, полностью должна соответствовать славянскому звукоряду, ведь ты знаешь, что ни в греческом, ни в латыни, не хватает букв, чтобы отразить все звуки славянского языка. В-третьих, буквы, должны быть таковыми, чтобы легко запоминались, и были рисунки букв подобны звукам. Если же определим начальные символы, из которых компонуется каждая буква азбуки, то это будут: крест, круг и треугольник. Почему крест, спросишь ты, – символ веры в Христа, Его распятия – главный смысл христианства; круг – бесконечность Вселенной, безначальность и всемогущество Бога, а треугольник – Триединство Отца, Сына и Духа Святого. Представляешь, это будут славянские иероглифы. Каждая буква – слово из Писания, символ христианской веры. Буквы будут стоять строго последовательно и каждая будет имеет свой порядковый номер – цифру. А весь звукоряд – нисходящую и восходящую природу, как путь жизни Иисуса. Скорее всего, первая буква глаголицы будет – просто крест – аз. Всех букв 38. Это будет азбука, которой нет еще ни у одного народа. Я введу туда рисунок букв, как знаки, которыми расписывали катакомбы ранние христиане, которыми нынче украшены римские соборы, алтари византийских церквей. В каждой букве будет олицетворение добра и зла, и света и тьмы, а соединяющее их начало – крест. Смотри, какие названия некоторым буквам я уже придумал : Аз, Буки, Веди, Глаголи, Добро, Есть. А вот еще: Како, Люди, Мыслите, или Рци, Слово, Твердо. Как тебе, Мефодий, нравится эта система, ты одобряешь?”
Мефодий был поражен целостностью системы, продуманностью каждой мелочи. Действительно, это был открытие. Только Господь мог с такой любовью к славянам даровать через Кирилла такую азбуку. Он подошел и обнял брата: „ Я не только одобряю, я горжусь тобой, брат. Это азбука – картина мира, начертанная в Евангелиях. Я поздравляю тебя, Кирилл, но ты представляешь себе, какую бурю вызовет это нововведение, какой гнев со стороны Рима? Не убоишься?”
Кирилл перевел дух, между ним и Мефодием, который был старше Кирилла всего на семь лет, не было секретов и непонимания. Братья любили друг друга, всегда приходили на помощь. Отказавшись от блестящей светской карьеры один и другой ушли в монастыри, Мефодий на Олимп в Малую Азию, а Кирилл в Константинопольский монастырь, где изучал разные науки, историю, математику, философию, а главное, вникал все глубже в Писание, преподавал в школах, вел богослужения. Его учителем и наставником тогда был сам Фотий, патриарх Византии.
Кирилл, понимал, предстоит еще огромная работа над азбукой, работа по переводу Евангелия на славянскую письменность, печатание на славянском языке, серьезное обучение грамоте славянские народы.
Когда все было готово, Кирилл и Мефодий отбыли в Моравию с письмом от лица императора Михаила государю Моравскому Ростиславу: «Бог, Иже велит всякому, дабы в разум истинный пришли и на больший ся чин подвиг, виде веру твою и совет сотвори ныне в наша лета, явле букви в ваш язык, его же не ведано было, токмо в перваа лета, да и вы причтетеся велицех языцех, иже славят Бога своим языком, и ту ти послахом того емуж Бог яви мужа благочестива и благоверна, книжна зело философа и се приим дар болий и честней паче всякого злата и сребра и камениа драгаго и богатства преходяща, подвигни с ним присно утвердити речь и всем сердцем взискати Бога и общаго спасения не отрини, но вся подвигни не ленитися, но ятися по истины путь, да и ты, привед я подвигом своим в Божий разум, приимеши свою мзду в того место и в сей век и в будущий, за вся ты душа, хотящаа веровати в Христос Бог наш, от ныне до кончины и память свою оставляя прочим родом, подобно великому Коньстянтину царю» .
Кирилл привез в Моравию несколько книг, переведенных на славянский язык. Это было Евангелие от Иоанна – первое, с чего начал Кирилл свои переводы. Приезд братьев в столицу Моравии Велеград на реке Мораве стал праздником для жителей города.
Началась упорная работа. Создание школ для взрослых, обучение славянской азбуке и письменности, изучение с учениками текстов Священного писания, богослужения, а ведь это не много, ни мало: „ И научи соучеников утрени и годинам (часами), обеднии, вечерний и повечерний и тайные литургии”. А потом долго за полночь подготовка переводов с греческого на славянский текстов Писания. Часто чувствовал Кирилл и усталость, и недомогание, резкую боль в сердце. Здоровье его, и так не блестящее, явно пошатнулось.
Прошло всего три года и ведение в Моравии богослужений на славянском языке вызвало огромное неудовольствие Людовика Немецкого, направившего свои войска на Моравию и Чехию. Братья срочно эвакуировались, забрав с собой несколько преданных учеников, чтобы они продолжали начатое дело. По дороге в столицу Византии Кирилл и Мефодий задержались в Венеции. Венецианскому митрополиту подчинялась Моравская иепархия. Дело в том, что митрополит Венеции был ярым сторонником узурпации ведения богослужений на 3 основных языках. Собрав более 100 епископов, входящих в митрополию, он заставил Кирилла явиться на Собор и дать ответ на поставленные вопросы: ” Неужели неизвестно тебе вместе с нами, что языков, достойных в Церкви славить Бога всего три: еврейский, елинский и латинский. Посмотри на древние времена, никто не делал ничего подобного, как ты: ни апостолы, ни папа, ни великие учителя святые Григорий Богослов, Августин, Иероним?”. Все закипело внутри у Кирилла:” Но мы знаем, что кроме ваших трех, многие народы имеют свою грамоту и славят Бога на своих языках. А, если вам и этого мало, то, что вы скажете на это обращение Христа к фарисеям: «.. горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете». А как вы понимаете следующее высказывание ап.Павла Коринфской церкви : ибо кто говорит на незнакомом языке, тот говорит не людям, а Богу; потому что никто не понимает его, …Кто говорит на незнакомом языке, тот назидает себя».
Победа в диспуте была явно на стороне Кирилла. Не было силы, которая могла бы остановить его довести до конца начатое. Он был убежден, что делает богоугодное дело. Но как горько, когда тебя не понимают, когда прикрывают свои узкие корыстные интересы Христом. Когда освобождение душ от греха, избавление от тьмы безверия и вседозволенности, подменяется политическими соображениями, в основе которых лежит распространение своей власти, расширение границ для собственного обогащения.
И надо же было, чтобы дорога в Константинополь через Болгарию закрылась. Болгария отказалась от Византии и перешла под юрисдикцию Рима. В конце 867 года братья получили известие об убийстве царя Михаила и низвержении и заточении в тюрьму патриарха Фотия, проклятого папой Николаем . Новая Византийская власть смирилась перед Римом. Ничего не оставалось делать, как ехать в Рим. К тому же благосклонное отношение Римского папы к братьям, а также приглашение самого папы, не таили никакой угрозы. Пока братья ехали, сменилось руководство Римской церкви. На смену Николаю 1 пришел папа Андриан II.
Такого теплого приема они, действительно, не ожидали. Римский папа не только одобрил славянскую азбуку, служение на славянском языке в Моравии, Словении, Болгарии, сами книги Священного писания на славянском языке очень понравились папе, Мефодий и три его ученика были посвящены в сан священников. Братьям разрешалось вести проповеди Евангелия на славянском языке везде, и даже в Риме для славян, сначала на латыни, а потом на славянском языке. Братья поняли, что Сам Господь продвигает начатое ими дело.
Не трудно представить себе, что так тепло принятый папой, известный своей особой миссией среди славян, прославленный за счет умения вести духовные и философские диспуты, самый образованный муж в христианском мире, Кирилл стал центром внимания римского общества. Многие хотели познакомиться с ним поближе, получить ответы на множество вопросов. Кирилл очень понравился римлянам. Высокий, внешне привлекательный, тонкий, красивый, в общении тактичный и остроумный, он стал предметом обсуждения во многих домах и салонах жителей вечного города.
Прошло шесть месяцев. Застарелая болезнь вдруг вспыхнула с новой силой. Исследуя свое состояние, Кирилл понял, что эта болезнь к смерти. Но можно ли смириться с этой мыслью, когда тебе только 43 года. «Нужно прекратить всякие светские дела и приемы, нужно сосредоточиться на Боге, чтобы ничего не мешало, и не отвлекало. Молитва и еще раз молитва в тишине и покое, может быть это сохранит мне жизнь. Я должен принять постриг с полным посвящением, полностью отрешиться от мира» - решил Кирилл. Он принял монашество всего за 50 дней до смерти.
В келье почти темно, только через узкое окно едва брезжит зимний вечерний свет. Внутренне смирившись, Кирилл радовался концу страданий, ожидая перехода в Царство Небесное и встречи с Иисусом, но он также не мог не думать о судьбе начатого им дела. « Слава Богу, что есть Мефодий, брат мой горячо любимый, что есть Горазд, Наум, Савва и другие ученики. Мефодий говорит, что готов взять дело в свои руки. Знаю, Господи, что он сам не очень-то этого хочет: ближе ему монастырская жизнь на Олимпе, но ведь Мефодий твердо обещал не оставить наши великие труды, пока будет жив. Помоги Ему, Господи!».
В келью заходит Мефодий, садится на кровать, берет руку брата в свою большую и сильную ладонь, молчит и только смотрит, вглядываясь, как будто хочет запомнить этот миг навсегда. Кирилл слабо пожимает руку Мефодия: «Вот, брат , и пришел мой час. Ухожу. Перед нами было большое поле, а мы были пара волов, запряженных вместе для вспашки этого поля. Я упал на гряде, не допахав с тобой и борозды. Ты любишь свой Олимп, но неужели нашему полю не быть вспаханным до конца. Прошу, умоляю тебя, не оставь начатого дела. Этим более получишь награды от Бога, чем на горе, скорее спасен будешь. И ничего не бойся. Бог с нами».
Кирилл закрыл глаза, тихая музыка и нежный хор ангельских голосов заполнил все пространство внутри и вокруг, два маленьких мальчика в белых льняных рубашках, один смуглый, с черными кудрями, другой русый сидят на яркой зеленой траве, спиной прислонившись к высокому шумящему листвой дубу, один из них говорит по-гречески, а другой весело и громко повторяет греческие слова по-славянски. Раскатистое эхо вторит звонкому мальчишескому голосу и плавно переливается в ослепительную вспышку необыкновенного света.
Он скончался 14 февраля 869 года в Риме. Его похоронили в базилике св.Климента.
Послесловие
Кажется, что Кириллу при жизни никогда не могла прийти в голову мысль, что он будет похоронен рядом с бывшим епископом римским св. Климентом, мощи которого он нашел в Херсонесе и собственноручно доставил в Рим. Мефодий не смог перевезти тело брата в Византию и тем выполнить завещание их матери. После смерти Кирилла, Мефодий получил новое назначение – епископа в Коцеле ( Северозападная Венгрия), и вместе с учениками отбыл на место назначения к племяннику князя Ростислава Святополку. В скором времени он получил новый чин архиепископа Паннонии, где ранее работал Кирилл. В Паннонии, нетерпимый к распущенности высокопоставленных особ, обличающий, не взирая на лица, Мефодий навлек ненависть местных князей и вельмож. Его обвинили в нарушении иерархических прав и чинов и заключили в тюрьму. Три тяжких тюремных года при невыносимых условиях. Но вот новая война. Святополк освобождает Паннонию. Мефодий свободен. Однако богослужения на славянском запрещены до особого распоряжения папы римского.
Годы, когда Мефодий находился под жестким наблюдением князя или папы, зависимость от Рима, от прихотей вельмож, годы тюрьмы не смогли сломать желание довести начатое дело до конца. Испытания только закалили его, сделали упрямее и сильнее. Мефодий переводит на славянский язык весь текст Священного писания (кроме Маккавейских книг). Он много работает по обучению славян письменности. Священные книги на славянском языке попадают в Долматию, Хорватию, Болгарию, распространяются по всей территории южных славян, доходят до Киева и Новгорода.
Мефодию было 65, когда он скончался весной 6 апреля 885 года со словами: «В руки Твои, Господи, душу мою отдаю».
За гробом Мефодия шли и плакали мужчины и женщины, взрослые и дети, богатые и бедные, свободные и рабы, вдовы и замужние, больные и здоровые, все, услышавшие на родном языке Благую весть и поверившие в Христа. И так же, как на похоронах Кирилла, погребальная служба совершалась учениками Мефодия на латыне, греческом и славянском языках.
.
***В рассказе использованы тексты из книги Евгения Голубовского « Опыт полного жизнеописания Кирилла и Мефодия"