Что-то помнится, что-то забыто. Непонятно почти ничего
Волшебство инфернального быта! Да какое же ты волшебство?!
Тоже мне – непонятная данность, примитивная, как паровоз!
Ты, пожалуйста, впредь не бодай нас, - ведь обидно же, право, до слез,
До икоты и даже до колик, и до привкуса крови во рту:
Прокрутили наш быт, словно ролик, а затем президент-алкоголик
Нас с похмелья толкнул за черту
Бытия, или, попросту, кармы, и впихнул в те худые края,
Где ни быта, ни Рока, ни шарма, - только бедствий тугая струя
Поливает, зловонная, лихо, и уже приближается край.
Дальше – что? Будет, кажется, тихо. Тишина! Вовсе даже не Рай.
Это выльется, видно, во что-то, перелившись за дамбу мечты.
Что там дальше – не наша забота: позаботятся злые скоты,
Чтобы мы никогда не скучали, ибо будет повсюду курьез
Вперемежку с горами печали, океанами горя и слез.
Но пока что жива «Риорита», триумфальные марши гремят,
Так что будни дурацкого быта – в чем-то все-таки вовсе не Ад,
А напичканный кучей осколков Парадиза и прочих чудес
Мир, в котором давно и без толку правит балом взбесившийся бес.
Но комедия будет финита, с нами всеми (возможно, без нас),
Торжеством непонятного быта бездуховных физических масс.