Автобиографическая поэма
Действующие лица:
Автор,
Таинственная незнакомка,
Школьный товарищ,
Пожилая актриса и её дочь.
Место и время действия: Ленинград, 1966 год — Рига, 1976 год.
ВСТУПЛЕНИЕ:
Эта жалость будет длиться вечно!
Никогда мне в жизни не вернуть -
ту загадочную нашу встречу,
тот, запутанный судьбою, путь!
И когда я вспоминаю это
оживает вновь — непреходящ -
роковой день солнечного лета:
Ленинград, Зелёный мост и... белый плащ...
Без какой-то видимой причины, -
ты исчезла вдруг и — навсегда!
Двигались по Невскому машины,
над мостом качались провода...
Я бежал, заглядывая всюду:
в ближние кафе,.. в любой просвет...
Но разгадки не нашёл я чуду-
ты исчезла, как погасший свет!
1 ГЛАВА. ПЕРВАЯ ПРЕДЫСТОРИЯ.
_____«Города, где я бывал, по которым тосковал,
_____мне знакомы от стен и до крыш.
_____Снятся людям иногда их родные города:
_____кому — Москва, кому — Париж».
_________(Музыка: А. Петров. Слова: Л. Куклин)
В те года брежнёвская эпоха
только поднималась над страной.
Диссидентов КГБ не трогал -
год ещё был шестьдесят шестой.
Время бесполезных перекрёстков,
подковёрных сдвигов и интриг...
Я никак не становился взрослым,
а годов мне было — 23.
Вспоминать, как я расстался с вузом,
как меня гоняли по врачам -
было бы излишнею обузой,
и связало бы сюжет наш по ногам.
Вырос я в усталом Ленинграде.
Детство. Отрочество... Но, потом,
жизнь продолжилась, чего-то ради, -
в Риге, где завёлся новый дом.
Ведь тогда Союз был повсеместно!
Пассажир катался по стране:
кто богаче — тот в купе двухместном,
без плацкарты - те, кто победней.
Юности кружащие дороги
покружили попусту меня...
Ничего не понял я в итоге,
и запуталась во мне родня.
Жизни бестолковая «окрошка»
вновь меня послала в Ленинград...
Лето выдалось в тот год хорошим -
я поездке был, конечно, рад.
В Питере опять остановился
у Валерки — школьного дружка.
Раскладушка — лучшая гостиница,
остальное всё — из рюкзака.
Про Валеру надо бы особо
рассказать! Теперь известен он!
А тогда не ведали мы оба,
что ему готовит Аполлон!
В детстве жили мы неподалёку.
Агафонов жил на Моховой,
Театральный институт был сбоку
от него — буквально — за стеной!
В «Театральном» друг мой подвизался:
и рабочим сцены, и — в ролях:
где-нибудь в массовке, в роли старца -
за спектакль платили три рубля!*
(*1 кг халвы стоил -1 р. 20 коп)
Но не расставался Агафонов
никогда с гитарою своей:
пел романсы чутким баритоном,
что не стыковалось с ритмом дней!
В памятное утро говорит мне:
«Раз ты едешь в Университет
завези записку в общежитие,
передай (такому-то) привет!
Это там, недалеко, — на Герцена.
Это театральный наш студент.
Там у них из подворотни дверца.
Что?..
Нет, нет! Не нужен мне ответ!»