Перевод цикла стихотворений Ури Цви Гринберга
1
Мать над сыночком стенает:
Сын мой, мой сын!
Девять тех лун проплывают
Вслед за ночами,
Полны что желаньем одним…
Как ты, кровинка, растаял
Средь смертоносных долин?
Краешек уха, сыночек,
Кудри касаются щёк,
Твоя рука, твои очи
Так и смеются… Плечо…
После прогулки недавно
Так горячо ты сказал:
«Видела б только ты, мама,
Как с наступленьем заката
Иерусалим наш блистал!
Стерлись, наверное, ноги
На этих склонах… Устал!»
Сын мой, мой сын,
Постелила свежую я кровать.
Ты заснул. Я легла спать.
Как же спалось этой ночью,
Сын мой, сыночек!
Сладкий ты мой, мой заветный,
Первый мой плод заповедный…
Как уничтожил тебя
Мелкий свинцовый кусочек?
Кончено, сына уж нет у меня…
Мой сыночек!
Ты не вернёшься домой.
«Мама, привет!» - не услышу.
Взгляд твой, такой дорогой,
В зеркале я не увижу.
2
Геройски погиб мой сынок,
Был мой сынок отважным.
Иерусалимских дорог
Кровью залита жажда.
Наше начало начал,
Стал он твоим лишь сыном,
Иерусалимской дороги длинной.
Вечное небытиё
Веет теперь на неё.
Геройски погиб мой сынок,
Шел он на смерть без оглядки.
Из ямы подать кто бы мог
Словно из детской кроватки,
Будто с колен сандака…
Того, кого в чреве носила,
Серая скрыла могила!
Знать бы, что есть края
Где-то за вечным покоем,
Вены бы вскрыла я,
Шла б за кровавой рекою.
Встретились там бы опять
Может быть сын и мать…
В первый раз к маме прижался малец,
На иерусалимской дороге яма –
конец.
3
Кому принадлежит Иерусалим?
Он мой, ведь сын мой
кровью связан с ним.
Земля святая – вот его невеста,
Что предназначена судьбой.
Такая радость
и такая боль.
Покоится он там, на алтаре любви,
Сразившись за нее в бою ужасном.
Нога араба не коснётся той земли,
Чтоб сыну не стонать:
«Погиб-то я напрасно…»
Я всех вас кровью сына заклинаю,
Вдруг будут землю заново делить:
Земля эта завещана святая
Всем павшим, сыну,
чтоб ее хранить.
4
И если мёртвые заговорили бы с нами
Глиной кровавой набитыми ртами,
Мы бы внимали сына словам
К матери, всем его верным друзьям
(Камни и комья речь затрудняют):
Мненье свое не изменяю.
Сделал что надо: с парнями пошёл
В бой на врага в окружении гор.
Если бы мог из могилы я встать,
Свой батальон я пошёл бы искать.
Выкупить кровью своею готов
Нашу святыню – гору отцов.
Если на свете выпало жить,
Лучшего дара не получить,
Чтобы в начале земного пути
Этим вершинам почёт принести.
Тот, кто познал, в чём основа основ,
Юность отдаст за столицу отцов.
5
Все это слышала мать,
сотрясаясь от плача ночами,
Зная, что сына в могиле уж нет,
ни к чему вопрошать.
Имя ему теперь – Ирушалаим,
Не был огромным при жизни,теперь не объять.
Можно к нему лишь подняться,
чтоб разглядеть с высоты
Облик царя Давида и сына Давида черты:
Сколько в нём жизненной силы, юности и теплоты.
Божьим тебя величают,
Жизнь возрождающим вновь,
Корона Давида венчает
Город, где правит любовь.
Обет любви Иерусалиму
Прекраснейшая из столиц!
Пережила поклонников
предательство, забвенье.
Тобою я любим, люблю
До самого последнего мгновенья.
Влюбиться по уши, безумствовать,
страдать…
Но мы с тобой устроены иначе:
Десятиструнной арфой под твоей рукою
плачу,
Ты помогаешь мне мелодию искать.
Готов кто тонким волоском струны
откликнуться,
Тот не предаст ни звуком, ни строкою:
Над пляжем облака все негою полны,
А я молюсь вместе с тобою.
Молюсь за мать, что сына отдала,
Чтоб этот светоч озарил потёмки,
И за твоих солдат,
под чьим прицелом мгла,
Чтобы предателей потомки
С долин израильских поднялись к нам
И посетили твой заветный Храм.