Ты роли все играешь до конца.
Теперь тебя один лишь видит зритель.
Не меркнет выражение лица,
И не нужны ни мантия, ни китель.
Роль праведника или подлеца,
Где первый лжив, второй же смел безмерно.
Роль сына или роль отца,
Где первый мудр, второй – чудак, наверно.
В какой бы роли ты не выступал,
Ты был любим и сам любил при этом.
И жизни бег на время замирал,
И рампы свет казался солнца светом.