Я по Тверской с утра гуляла,
Ватрушку ела, морс пила,
Крупинки красные кораллов
На шее бережно несла.
И говорила, говорила:
«Как ты посмел, насмешник март,
Меня тревожить что есть силы?
Откуда этот злой азарт?
Как ты посмел душить стишками,
Так жарко мне в лицо дышать,
И солнца острыми лучами,
И телефонными звонками
Мою приватность нарушать?»
Смеялся март – недобро, глухо,
Как над поверженным врагом:
«Ну, ты даешь, моя старуха,
Ну, ты спросила! Серебром
Своих колец не ты ль звенела,
За ушко капала духи,
И замирала, и мертвела,
Услышав легкие шаги?
Губу прикусывала быстро,
Чтоб имени не произнесть,
Кроваво-красное монисто
Купила, для чего – Бог весть!
Меня ты не порочь, лапуша,
И в дурочку играть кончай.
Ты истерзать хотела душу?
Любить хотела? Получай!»