Мне звуки языка – гармония миров,
слова – аккорды, музыка – фонемы.
Свободный лишь достоин чести слов,
когда рабы, как прежде, немы.
А нам был дан особый инструмент,
изученный ещё не в полной мере
разноголосья первоэлемент,
и каждому – для разных целей:
блеск шлемов, барабанный бой,
кованым сапогом поправ брусчатку, –
"Halt"! – замер оловянный строй
и кайзер машет белою перчаткой;
лоб щупая горячечный больной,
ладони стороною тыльной,
бесстрастный эскулап диктует свой
Diagnosis, на мертвенной латыни;
прокравшись тайно к ней в постель,
ласкает милую любовник жадный
и шепчет: "Mon amour, cheri mademoiselle!"
и губы ей кусает беспощадно.
Но голову смиренно преклонив,
под гнётом дел раёшных и минувших,
щепотью неумело пясть сложив,
я "Господи!" произнесу по-русски.