В день смерти И.В. Сталина 5 марта 2006 года по первому каналу телевидения была показана премьера фильма-спектакля Эдварда Радзинского «Смерть Сталина. Последняя загадка». У всех, кто ее видел, осталось потрясающее впечатление. Рассказывалось в передаче не только о смерти вождя, но и о последних годах его жизни. В частности, там фигурировал эпизод строительства канала Волго-Дон. Канал имени вождя ввели в строй досрочно ко дню его рождения. У входа со стороны Волги была сооружена гигантская статуя высотой 35 метров на постаменте 20 метров (итого – 55 метров). В достаточно ровном степном пространстве она представляла реальную угрозу для самолетов, поэтому голову статуи окружили сигнальными огнями. Непроглядными южными ночами постамент и тело были невидимы, и только высоко в небе, как бы ниоткуда, реяла эта светящаяся, а огнях, жуткая голова.
Теперь самолеты могли благополучно изменить трассу, но нельзя было это приказать птицам. На беду пернатым, статуя стояла как раз на пути весенне-осенних перелетов, и птицы облюбовали ее как место отдыха. Ни прогнать, ни очистить статую было невозможно. Было принято решение: опутать ее сетью высоковольтных проводов. Теперь птицы на статую не садились, но все равно летели в ее сторону и падали, пораженные током. Все пространство вокруг памятника было покрыто убитыми птицами. Весной это место заливало половодьем, а когда вода уходила, обнажившийся берег ниже по Волге был усеян костями мертвых птиц и заключенных - строителей котлована…
А вот что рассказывал мой муж Михаил Сопин.
В первый раз его арестовали в Харькове в 1949 году за незаконное хранение оружия (пятнадцатилетний срок по Указу от 4. 6. 1947 года он получит позже). А тогда дали стандартно два года (именно за это время предполагалось построить котлован). Но объект сдали досрочно. Оставшимся в живых дали амнистию. Всего Михаил отбыл на строительстве Волго-Дона год с небольшим.
В 1977 году мы с детьми на сухогрузе, команда которого по знакомству подвозила нас на отдых от Перми до Ростова, проезжали по каналу Волго-Дон. Статуи тогда уже не было, но легенды о ней сохранились.
Весь путь по Цимлянскому водохранилищу муж простоял на корме теплохода и откровенно радовался теплому ветру и южному солнцу, сменившим уральскую непогоду. Сохранилась его фотография и стаи чаек над пенным следом.
А через несколько лет Михаил написал вот это стихотворение.
ВОЛГО-ДОН
Со слепыми зрачками,
С обрубками крыл
Я по красному-красному полю проплыл.
Меж Цимлой и Соленым
Глотал плывуны,
Опираясь культями о стены страны.
Все здесь шло по модели,
Что преступный народ
Сам себя раскуделит,
Перервет, перебьет:
Больше дел, меньше гнили –
Сей лишь распри и месть.
И тимуровцев били,
И квакинцев здесь.
«МАЗ» рванёт в две сторонки -
Вскрик хлестнет по волне.
Никакой похоронки
В безымянной войне.
И с зрачками-зонтами,
С обрубками крыл
Я по красному-красному воплю
Проплыл.
А в грозу, в промежутках,
Меж обвалов дождя
Слепо-зряче
И жутко
Реял
Идол вождя.