Что в имени твоем меня
волнует и зовет,
может весеняя гроза,
а может тонкий лед?
Быть может треск сухой листвы
в осенний сизый день,
а может то, зачем цветет
и буйствует сирень.
И может то, как ночь плетет
неведомый узор,
и то, как в сорванном цветке
читается укор.
В дождливой поступи твоей
изнеженности след,
и то как отражает он
тоскливый лунный свет.