Ну вот и настал долгожданный момент
на долгой дороге ввысь:
ко мне приходит корреспондент -
поговорить за жизнь.
И хоть я отравлен севером
и прессу видал в гробу,
я делаю пальцы “веером”
и говорю за судьбу.
Он медленно так открывает тетрадь -
там в столбик вопросов пять.
Ну что бы такое ему рассказать,
чтоб был в состоянье понять?
“Стихи, - говорю, - не главное,
а главное - жить в Москве”.
И вижу движенье плавное
извилин в его голове.
Он хлопнуть меня норовит по плечу,
а в глупых глазенках - страх:
а вдруг я на самом деле шучу,
когда говорю о стихах?
Но шансы должны быть равные...
Из мысли делаю две:
“Стихи, - повторяю, - не главное,
а главное - жить в Москве”.
Он ткнулся в тетрадь и надыбал вопрос,
и выдал, картавя чуть-чуть:
“Скажите, когда вы решили всерьез
встать на творческий путь?”.
“Да так-то стою недавно я,
недели, может быть, две.
Но все же стихи - не главное.
А главное - жить в Москве”.
Гляжу - у него раздраженье из глаз,
и ручка дрожит в руках.
“Ну вот, - говорю, - хорошо, а сейчас
поговорим о стихах.
Стихи - ото горстка золота
на тысячи тонн песка.
Стихами душа исколота,
как вена у дурака.
И каждый занюханный корреспондент
какой-нибудь драной “Речи”
считает, что строит тебе монумент.
Таская к нему кирпичи.
Такая вот жизнь забавная,
такой вот бардак в голове.
А в общем, стихи - не главное.
А главное - жить в Москве”.