Робким волчонком кидалась на стены.
Ты знаешь, весна лишь инъекция в вену.
Лишь повод для дикой, невнятной всем боли,
Когда есть желанье загрызть всех и крови
Напиться чужой, утопив свою ярость
В зрачках светло-серых не встретивших старость.
Когда просто мстишь за разбитое сердце,
За чуть приоткрытую в детский мир дверцу.
Ныряю под кожу, хватаюсь за нервы
я знаю, ты гордая смелая стерва.
Тебя не поделишь на две половины.
Твой греческий профиль украсил картины
Великих художников прошлых столетий.
Богиня, ты вечна! А я лишь сто третий
немой почитатель, безумный, чуть пьяный,
Вдыхающий запах твой нежный и пряный.
Но ржавое сердце скрипит, потому что
Ни рваться, ни биться ему уж не нужно.
Возьми его в руку свою осторожно.
Скажи, волчью душу спасти еще можно?
Но воском в гортани прожженой слова
В причудливых формах остынут навечно.