Между Ангелом и Демоном живу посередине;
я люблю, но бренным телом оскорбляю красоту.
Хиромантия в мозолях: перерезанная линия
срывается, как будто переходит в пустоту.
Не пристало лгать таланту, выражаться чтобы кратко,
но приветствует обманом он субъектов зубоскальных.
Как фольгой, в глазах туманом покрывается сетчатка.
Извергаются вулканы в недрах рек артериальных.
Безнадежными руками я мгновения сжимаю,
пусть слаба скупая хватка – хватит капель и морей …
Суша рядом ... Между адом я и раем проживаю
и в оскале голенища прячу скальпель для людей.
Паутинами морщины; в каждой складке – негативы
городов больших рутин и всевозможных фаун и флор …
Как бессмысленны порою жизни сладкие порывы,
если вскоре понимаешь, что ты – маленький суфлер!
И сконфужена гордыня, околпачили дуреху.
Для младенческой рубахи не нашел я тремпеля.
А любовь? Еще быть может …а иначе – будет плохо:
очень трудно переносит обезвоженных Земля.
Но скандальные невесты с кандалами на запястьях
не в гаремах, ведь, ютятся, не бегут в монастыри,
а запутанные синей бородою, ищут счастье
и бросаются, слепые, как в окно, на алтари.
Взбаламученный, уставший, назначаю я дуэли
моим тескам ненасытным, расплодились что во мне.
И пока они, ковбои, заарканить не успели,
полюблю я пыль дорог на обезвоженном коне.
Но встречает экивоком бесконечность пылевая;
руки жмем друг другу, чтобы перейти затем на «ты».
Между Ангелом и Демоном чернила разливает
и автографом по горлу Вам
Гаспар из темноты.