Я растворяюсь в лете на задворках
июля бесконечного. Ташкент,
что почему-то называют хлебным,
а надо б чайным вместо. Чайхана.
Негромкие в халатах старики
с достоинством спокойным,
не оскорбленном страхом смерти
иль бедности, сидят себе на нарах
и пьют зеленый чай -
спиной к заезжим людям,
с безразличьем.
Но разве, господа, Пророк
благоволит лишь к тем одним,
почтительно ему кто внемлет,
а не ко всем без званья и отличья?..
Теперь луга все в яблоневых снах,
где кипарисы окаймляют молча
привольное явленье Ферганы
до горизонта бледного. Вот Ош -
казацкий град с истертыми следами
уставших Соломоновых колен,
здесь возносившего давно когда-то в Оше*
молитвы несговорчивым богам
своим – что собственно она,
юдоль есть человеческая, Боже?..
Последняя надежда басмачей -
Гюльча и Заалай. Столбы, могила
героя конного, кого молва
бедняцкая над временем возносит.
За стать, сноровку и презренье к смерти -
своей или чужой, уж как пришлось, не знаю.
Бесстрашный бек, как там теперь тебе
в далеких тех мирах, где смерти нет,
а только жизнь без краю?..
В Хороге жизнь, на корточки присев,
спиной по-мусульмански, как ведется,
к движению и улице –
что там, Аллах,
помимо суеты напрасной?
И лунный серп над шумной Гунт-рекой,
сады за ней во цвете и безлюдье -
магометанская, как есть, печаль...
Уходят дни поверх высоких гор,
слегка вершин касаясь на излете,
и мы уходим из скупого мира
сего - лишь яки черные вовек
пребудут на пустынях красных этих
Памира. О воинственный Хорог,
еще вчера форпост имперский важный,
но говорит тебе бывалый Гунт,
что этой славы не дождаться дважды...
Царей парфянских гордость Фирюза -
безделья вечный полдень неоглядный,
что приглашает к вольным и веселым
поступкам, необдуманным решеньям...
И Кара-Кум - граница всех пустынь
с ковровой вязью топкой и озера,
пропавшие навек, где лишь холмы,
воздутые ветрами как придется.
Где растворяясь в лете я бреду
в песке горячем в поиске колодца.
---------------------------------------------
*В основании горы Тахт-и-Сулейман ('Трон Соломона') в центре Оша находятся три углубления
- по старинной легенде, это следы колен и лба молившегося здесь некогда царя Соломона.