Судьба – индейка, пуля – злая дура, а остальное - просто трын-трава.
Но наша жизнь – шагреневая шкура, и только до тех пор она жива,
Пока на нас не свалятся успехи, пока во всем фатально не везет,
А если вдруг свезло, – снимай доспехи и молча восходи на эшафот.
Как это, почему – не жди ответа ни от пророка, и ни от попа:
Понять, вместить в себя ответ на это не может испокон веков толпа,
И гении всех стран поодиночке а, если б собрались, то и гуртом,
Не разгадали б этой заморочки, и стали б думать явно не о том.
За радостью фатального везенья, к которому все рвутся там и тут,
Встает из мрака лет зловещей тенью шагреневой поверхности лоскут.
И, стоит лишь дойти до высшей цели, где все равно, что будет – Рай ли, Ад,
То тут же вам в течение недели (и раньше) метку черную вручат.
И тут же на столе твоем, – о, боже! Огромный, как спасательный матрас,
Ворсистый лоскуток ослиной кожи уменьшится во много-много раз.
Сбылась твоя мечта, но что же дальше? А дальше кто-то сверху гасит свет,
И вот твоя супруга-генеральша из тумбочки достала пистолет.
И, чем цена побед твоих дороже, чем выше твой великий к звездам взлет,
Тем веселей шагреневая кожа, сжимаясь, твой остаток дней сожмет.
И, сколько не оттягивай срок платы, и как ты эту шкуру не тяни,
Уже из тьмы веков возникли даты, в которых обозначены те дни,
В которых исчезаем, как в колодце, в пространстве тьмы без времени и дна,
За то, что что-то так легко дается, а жизнь у нас, как правило, одна.
Тяните же ее по миллиметру, чтоб эта шкура чертова осла,
В момент не разметала бы ветру все ваши мысли, планы и дела.
Да мы, по существу, и есть де-Юре без скидок на незнание причин,
Те самые шагреневые шкуры, под маской человеческих личин.
Ах, если бы дело было лишь в удаче, в везении, в успехах – так ведь нет,
Поскольку все мы, так или иначе, упорно покидаем этот свет.
Все против нас – ненастья, штили, бури… в них, и не в них, а также в остальном,
Мы таем в Бытие обрывком шкуры, и речь шла не о ней, а об ином.
Ведь сколько ты не шкурничай, зараза, конец тебя найдет в любой глуши.
Уж лучше, не откладывая, сразу, подумать о спасении души?
Не надо рвать, стеная, шевелюры, и бить себя в слабеющую грудь.
Нет способа шагреневые шкуры злосчастных наших судеб растянуть.