А бывало, ёптыть, надерётся Ленин с егерем на охоте, придёт вечером в Шушенское опустошённый, побитый и пьяный, и шарахается до утра по углам. Места себе не находит. А красавец егерь уезжал на дальнюю заимку в тайгу у кордона, и неделю-другую отлёживался.
Потом они снова встречались, и, стараясь не глядеть в глаза друг другу, вновь собирались на охоту. Покупали рюкзак водки, рюкзак патронов, вставали на лыжи и, молча уходили в тайгу. Из которой затем доносились оголтелая пальба, мат, крики, охи и вздохи.
Жители близлежащих деревень по ночам даже вздрагивали. Звери покидали норы и берлоги; птицы – насиженные гнёзда.
Когда кончалась водка, из тайги появлялся понурый Ленин на лыжах, и всё возвращалось на свои места. Птицы – в гнёзда, звери в норы, егерь на заимку.
Через неделю-другую всё повторялось. Друзья, как обычно уходили в тайгу.
Ссылка, ёптыть бля, уссышься.