Ёптыть! Я ж ему ещё и печку ложИл!
Зима была. Приходит эта сука рыжая, весь матрасами обвязанная.
- Слышь, - говорит. – Мне сказали, что ты в калориферах разбираешься.
Нахватался слов заграничных в своих заграницах. Я то думаю – засрал весь сортир. А он так печку обозвал. А я только про кал и понял. У нас, его говном все называют.
- Пошёл нахуй!! – говорю Ленину. А он, пидар: «Я заплачу», - говорит.
- Деньги вперёд, - говорю я. Дело то перед Новым Годом было.
- Согласен, - кивнул Ильич. – Деньги дома. Бери чё надо и пошли.
Я надел противогаз, зипун, взял кайло с лопатой, и двинулся за ним.
Пока шёл, окуляры в противогазе запотели и замёрзли. А на месте, Ленин подвёл меня, как слепого, протянул мою руку до рифов кала:
- Вот. – Сказал Ильич, и пошел за предоплатой. А я принялся ***рить кайлом.
- Ты чё, АХУЕЛ штоли?!!! – заорал через некоторое время Ленин с предоплатой. У меня аж сердце защемило.
Сдёргиваю противогаз, гляжу, – Ёптыть! Всю печку ему расхуярил!!
Тычу в его лысый лоб противогазной банкой:
- Чёж ты мне раньше про печку-то не сказал?!!! – Аж банка помялась. – Там делов-то – нижнюю заслонку верхнего поддувала пробить. На лето, её хозяева паклей забивают, или кирпичом закладывают. Я б тебе за так сделал. А теперь, тут возни на три засраных сортира. Это если класть всю ночь и день. Тут ещё и стол серьёзный нужен.
Ленин, как услыхал про мою кормёжку, затрясся весь, ножками затопал в лакированных валенках.
- Как хочешь. – Не стал настаивать я. И стал собирать свой шанец.
Ленин это понял по-своему.
- На, мужик, – протянул он мне 100 немецких марок. – Это твой последний шанс дать тепло в дом. В противном случае …
Что могло быть в противном случае, я ждать не стал, и выложил ему печь как надо.
Но сначала, я отнёс свой шанцевый инструмент домой, взял мастерок, цемент, песок и кисет с травой.
Вопщем, ёптыть, Ленин – нормальным мужиком оказался. Долго хохотал над моим шанцем - кайлом и лопатой.
- Надо будет, мы тебе из золингеровской стали шанец выправим!! – Хлопал он меня по плечу.
- Хочу, - просил я его неоднократно. Но эта лысая сука скурила весь кисет, наугоралась (я печь то выложил, но заслонку так и не пробил), и попал в больницу с отравлением угарным газом. Потом выздоровел, и в Москву укатил. Больше я его не видел.
И всё, что пишут про меня – ***ня. Небыло этого, никакой предоплаты.