Шумит, ревёт безмозглая толпа
В экстазе смертной страсти.
В тот миг не ведала она,
Что мир в греховной власти.
Баранов стадо, а не люд
Свой приговор произнесут.
Один из двух? Вопрос решён -
Преступник, вор толпой спасён…
* * *
На площади позорный столб,
К нему прикован узник…
Толпа зевак тугим кольцом…
Вид зрелища им нужен.
Поток ударов… хриплый стон…
Сочится кровь из ран…
Два палача вершат закон -
Таков приказ им дан…
„Мой сын! О, бедное дитя!“ -
Безмолвно стонет мать…
И боли полные глаза…
И сердце не унять…
Как горе матери понять,
Измерить чем, постичь -
Удар по сыну - ей удар,
О, как ей их смягчить?
Ну вот и всё… И сына нет…
Не жив, и не покойник…
Остался лишь кровавый след
На месте жуткой бойни.
* * *
Но не закончился спектакль –
Толпа желает смерти…
В истории такой аншлаг
Вам не сыскать, поверьте.
Тяжел, огромен смерти крест…
Нет сил его нести…
И вдруг он слышит из толпы:
„Мой мальчик, потерпи!“
А кровь и пот текут ручьем…
Всё запеклось в глазах…
Есть опасенья сгнить живьем,
Боль, жажда, но не страх…
Украдкой дева подошла,
Утерла лоб платком…
Но отлетел сосуд с водой
Под грубым сапогом…
Как тяжек на Голгофу путь –
Длиннее нет пути…
Но шаг за шагом… снова вниз…
И мир вокруг летит…
"Вставай, держись, уже пришли –
Вот избавленья миг…
Еще чуть-чуть…ну потерпи…
Вершины ты достиг!.."
* * *
И вот уже последний акт:
Распяты на крестах…
И к небу подняты глаза
С мольбой на устах:
„Отец, прости! За что так мне?
Нет сил терпеть… Спаси!..“
А тот, что рядом на кресте
Смеясь в ответ: „Терпи!“
Вдруг черный ворон - призрак тьмы -
Докончил смертный суд…
Глаза он выклевал тому,
Кто больше грешен тут.
* * *
Звучат заветные слова,
Наказ для всех людей:
„Любите всех, как любил Я!
Прощайте всех, как прощал Я!
И станет мир добрей!“
И вдруг разверзлись небеса,
Смывая грех людской…
И слышен глас: „Верьте в меня!
Ведь я для вас ЖИВОЙ!“