День и ночь в мастерской человек
что-то резал и что-то клепал,
и однажды он вынес на свет
то, что раньше никто не видал.
Тут к умельцу мудрец подошел,
наклонился и тихо сказал:
«То, что чудо создал – хорошо,
но ты песни моей не слыхал:
Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят!»
Человек улыбнулся ему
и сказал: «Ерунда это всё! –
потому что сгубить никому
не позволю я чудо своё!»
Мудрый старец качнул головой
и ушел, ничего не сказав...
Только песню не взял он с собой,
ту, которую всем напевал:
«Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят...»
Набежала к умельцу толпа,
все хвалили венец его мук.
Так сильна была их похвала
что творение вышибла с рук.
Покатилось оно по земле
и разбилось, на камень попав.
Только в воздухе пел соловей
те мудрейшего старца слова:
«Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят...»
Снова мастер трудился всю ночь,
что-то резал и что-то клепал,
и опять получилось точь-в-точь
то, что раньше никто не видал.
Подошла к нему женщина тут
и сказала, что любит его.
Человек стал послушен и глуп,
и никто не пропел для него:
«Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят...»
Эту песню слыхала она,
ей казалось, что песня не врёт,
что умелец мешки серебра
золотыми цепочками шьёт...
Через месяц, завидуя всем,
изрекла молодая жена:
«Своим чудом замучил совсем!»
А умелец припомнил слова:
«Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят...»
И остался умелец один,
своё чудо творя и любя.
Это чудо он людям дарил,
ничего не прося для себя.
Но однажды устала рука
красоту неземную творить.
«Где же чудо??? – вскричала толпа, -
должен чудо ты нам подарить!»
Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят...
А у мастера просто душа
тосковала о чуде ином,
ещё краше, чем та красота,
но никто тут не понял его.
И владыка зачем-то решил
на умельца надеть кандалы,
и умельца мудрец рассмешил,
чьи слова ему стали милы:
«Это чудо создашь только ты,
чем и славен, чем ты и богат...
Но на ручках твоих золотых
золотые цепочки висят...»