Я – трус! Мне стыдно в этом сознаваться,
Но все же надо подвести итог!
Всю жизнь пришлось чего-нибудь бояться,
И страх еще взимает свой налог.
Как страшно жить в житейской нашей бездне!
Быть может, в этом даже нет вины, –
Но с детства я боялся тьмы в подъезде
И приставаний уличной шпаны,
Потом в эвакуации ребенком,
Когда война полосонула нас,
Боялся я, что назовут жидёнком,
И, отнимая хлеб, засветят в глаз,
Отца боялся, бывшего не в духе,
Воров, убийц, фискалов и т.д.,
Боялся смерти, боли, голодухи,
Начальства, КГБ и МВД,
Боялся пуль шальных на стрельбах в тире
И генералов, облик чей суров,
Но после представлять их стал в сортире:
Они не так ужасны без штанов!
Боялся неба, хоть пилотом – годы
На «МИГах» в нем немало полетал!
Боялся мест лишения свободы,
Хотя ее никто не отнимал,
Боялся унижений, оскорблений,
Тупых придурков, Господи прости,
Фашизма и других осатанений,
Которым нас хотелось извести,
Боялся неустроенного быта,
К грибам предубеждение имел,
Но не отбросил до сих пор копыта,
Хотя немало в жизни их поел!
Боялся, что беспомощная старость
Придет спросить: какого, мол, рожна?
Но вот она пришла, а жизнь – осталась!
И старость – уж не так-то и страшна!
И я обрел теперь такое мненье,
Что трус, такой, как я, – совсем не ноль!
Что страх в инстинкте самосохраненья
Играет положительную роль!
Тому, кто надо мной заржет, как мерин,
Я удовлетворенье быстро дам:
Пускай я трус, но не в такой же мере,
Чтобы не дать нахалу по мордам!..
Мой образ мной, возможно, приукрашен,
Но трусость не введет меня в конфуз!
Я в одоленье страха был бесстрашен!..
Какой оксиморон: бесстрашный трус!