1 - планета.. яблони.. обронит
медяшку, зелень и блесну.
и светофоры так синхронно
фаянс пытаются лизнуть.
и по дорожке из фаянса
уходит ливень восвояси.
хорош, почти неуловимо,
написан так, что невесть как
его прочтёшь, и хмель лавиной
шумит и ломится в висках.
и тучка бродит, как невеста,
и ждёт кого-то у навеса.
а небо - то оно как комикс,
а то прозрачно, что не трожь,
и я, наверно, познакомлюсь
с тем, кто придумал этот дождь.
я так слыхал - он на вершине
стучит на пишущей машинке.
и вот, всю мелочь он растратил,
вот буквы, капли и блесна.
и моет кисти иллюстратор
в любой из луж, в любом из нас.
полощет кисти и смеётся,
и дождь, совсем как этот Моцарт,
забыл, что надо умереть.
2 - дом с антеной похож на церковь.
не уронят теперь ни цента
с неба дождь и в карманы случай,
вздрогнет ночь, и промажет лучник.
ну и что? зато я увидел
путь на небо, плющом увитый,
и не знаю, что мне дороже
этих капель, дождя и дрожи.
3 - я видел, как девушка взмахнула руками,
и начался дождь.
фонарь задрожал, будто корабль в Рейкьявик
на пирсе,
и город склонился надо мной, как расказчик седой
и сказал, что дождь лучше писем,
и творит, не надеясь на милость,
в синей куртке маленький мальчик,
как Создатель к Шестому Дню быстроглаз и взлохмачен.
это день творцов и дверей, распахнутых настежь.
а куда ведут - между капель пройди, узнай..
и вернётся день, пережив сто тысяч династий,
потому что ему тесно в строчках, и ночь тесна.
и когда Земля дохнёт в миллион ненастий,
ночь придёт, как сорванный дождевик,
не забудут уже тогда ни её, ни нас там,
нарисуют нас на асфальте совсем живых.
это странно, что дождь поражает, почти не целясь,
через губы в челюсть и дальше по горлу там.
и с качелей куда-то мокрые сны улетели,
потому что не хуже нас умеют летать.
я теперь умолкну,
просто, чтоб слушать веский
и мелодичный шёпот в своих ушах.
дождь лучше всех, лучше всех, потому что весь как
первая скрипка - я не хочу мешать.