Он был почти банкротом, чудным и малохольным.
Его ей стало жалко, и даже стало больно.
И взяв на душу камень, задолженность и смелость,
Она его любила. Пока с другим не спелась.
И как ни извращайся над сутью и названьем,
Такой черед событий закон естествознанья
Вполне легализует. Она сложила вещи.
И сон в руке зажала – не то чтоб очень вещий –
Но где-то очень близко. И тот – Другой – казался
Вершиной целой жизни. А жизнь – пустой вокзал и –
Не жалко взять и плюнуть. Не жалко взять и бросить.
Сама себе не пара, не архитектор росси
Своих укромных улиц, своих красот площадных.
Она сложила камень. И не прося пощады,
Взяла другой, похлеще. Объёмистый и ноский.
Она его любила во флёре зла и лоска.
Пока однаждым утром на шумном перекрёстке
Ей не попался Некто на чем-то двухколёсном.
….Она швырнула ношу, для легкости и шарма,
Чтоб ей бежать за счастьем ничто не помешало.
А после предаваться смирению и блуду,
Любя его до боли и вечного «покуда».