И были, конечно, у Араты Красивого целы оба глаза.
Правый глаз у него выскочил из орбиты от молодецкого
удара баронской булавы...
А. и Б. Стругацкие
Мы знаем: в наше время нет героев,
Но кажется (и так и есть порой),
Что в каждом человеке – поле боя
С реальностью, эпохой и судьбой.
Наш страшный мир – какой придумал нелюдь?!
Ваш выбор – умереть или молчать?
Нам запрещали чувствовать и верить,
И много лет учили не прощать.
Сомнения – сначала просто грызли,
А после – поднимали мятежи,
Не принимая нравов этой жизни –
Её нужды, жестокости и лжи.
А мы в неё – как в зеркало, гляделись:
Куда же нас кривая завела?! –
Пока мы верили всему, надеясь
На ощупь отличить любовь от зла?
История замешивает соус,
И варит здесь же – прямо во дворе...
Безжалостная, жаждущая совесть
Ломает представленья о добре –
Опять навяжет нам своё решенье,
Свой век опередив на двести лет,
Заранее идя на пораженье...
Но в этой схватке – победивших нет.
Спасенья не найдёшь нигде на свете,
Когда зовёт восстание – "В ножи!" –
С тугим напором разгулялся ветер
По дальним уголкам моей души.
События расскачутся галопом.
Кого-то сбили с лошади колом...
И армия некормленых холопов
По весям расплескалась мятежом.
Судьба на них устроила облаву:
Бароны стали на подъём легки:
Уже не по тавернам пьют отраву –
В поход готовят древние клинки.
По всем дорогам стянуты дружины –
Кольчуги, шлемы, бороды, щиты...
Копыта топчут высохшую глину,
И сзади – пыль на тридцать три версты.
Их сколько лет по свету жизнь кидает –
И кто святой, кто вор – поди пойми! –
Над нами насмехается, играет
Событьями, идеями, людьми...
Здесь больше не помогут уговоры,
Ни смерть, ни кровь – чужая, и своя:
Вскипает бунт, и рушатся опоры
Знакомого земного бытия...
И сразу – беготня по околотку:
«Измена!» – крик, и хрип ему в ответ –
Соратники друг другу режут глотки
За несколько награбленных монет.
Дреколья, топоры – снята осада;
Усобица, смятенье и разброд...
И выезжают конные отряды
Из растворённых городских ворот.
Зверели – не от крови, так со страху;
А жизнь ощерит в бешенстве клыки –
И вышибает палицей с размаху
Кому-то глаз, а кой-кому – мозги.
...Что ж – мёртвые на поле боя равны,
А уцелевшие из наших лагерей –
Скрывались и зализывали раны,
И шли с повинной – выдавать друзей.
Скажите мне, скажите: это было!
Ну на худой конец – могло бы быть...
Всё отболело, отжило, остыло –
И нас уже не в силах изменить.
Недавние подвижники идеи
Погрязнут в суматохе мелких дрязг –
Стареют... опускаются, жиреют,
Привыкли лгать – и вечно прятать взгляд.
Вождей подкосит пьянство и усталость;
Вчерашние смертельные враги
Нам назначают пенсию на старость –
И делят крохи, кости и куски.
Но время нас спасёт от укоризны:
От всех болезней стоит прописать –
Совсем немного горького цинизма
И, может быть, уменье забывать.