ИНТЕРНАЦИОНАЛИАДА
Эту поэму а начал писать лет двадцать назад, когда трудно было предположить, что национальные конфликты и войны разгорятся с такой силой и ожесточением. Что эта проблема станет одной из самых острых и болезненных для нынешних времен. Поэма закончена ровно шесть лет назад и, наверное, несколько устарела. А некоторые упоминаемые в ней личности /Ясер Арафат, Билл Клинтон/ давно сошли со сцены. Некоторые примечания: автор пишет “в подвале” – у меня был рабочий кабинет менно в подвале. “22” – литературный журнал русскоязызный, выходящий в Израиле. Заранее прошу прощения за некоторые неприличности – но из песни слова не выкинешь!
Сижу за пишущей машинкой,
И говорю себе: “Сергей!
Природа сделала ошибку,
Ну, почему ты не еврей?!”
В роду моем – сплошные Васи,
Хоть бы какой нибудь Абрам
Ввиду житейских катавасий
Мне крови одолжил сто грамм!
Какую чудную идею
С похмелья разум мой родил!
Я сразу стал бы иудеем
И в синагогу бы сходил!
Я б не сидел в своем подвале,
Словно меня арестовали,
А, документы предъявив,
Я б сразу отбыл в Тель-Авив!
Я бы гулял по Тель-Авиву,
Библейским солнышком палим.
И, чтобы стать совсем счастливым,
Я б посетил Ерусалим!
Пусть там – сплошные палестинцы
Отх нас чего-то там хотят.
На нашу землю вновь польстился
Их лидер – Ясер Арафат.
История – тебе не Тора,
Ее не обернешь назад.
Мы не отступим территорий
И вновь дадим врагу под зад!
Тут, на Земле обетованной,
Мы встанем все – плечом к плечу:
Абрамы, Моши, Иоанны
И я... Я тоже к вам хочу!
Куда там ни войдешь, ни выйдешь –
Везде господствует Господь.
Я б в,учил иврит и идиш,
Обрезал крайнюю бы плоть!
Нашел бы я жену-еврейку,
Была бы мне она к лицу!
Завел бы дома канарейку,
Сидел и кушал бы мацу!
Но тут великий Иегова,
Спустившись на священный холм,
Рек мне: “Дела твои фиговы,
И был, и будешь ты хохлом!”
Так что мне делать? Есть причины
Для грусти, для тоски-кручины,
Такие, Господи, дела!
Гей, гайдамаки, гей, дивчины!
Не выйдет из меня хохла!
Хоть сколько там ххохляцкой крови
Во мне, наверное, течет,
Да вот на украиньской мове
Я знаю слов наперечет!
Напьюсь с тоски до помраченья
И, тычась в разные углы,
Я всем скажу: “До побаченья!
И – здоровеньки да булы!”
Хотя хохлов полно в Канаде,
И на Украйне они есть,
Панове, мне туда не надо,
Туда мне просто нне пролезть!
Я все же был студент московский,
В Москве набрался я ума.
Хохлом пусть будет Лобавовский,
А также, Леонид Кучма!
Напьюсь я от тоски, ей-богу!
По Родине, которой нет.
И объявлю, что я – Серега,
И шлю всем нациям привет!
И поклянусь Христом распятым,
Что не хохол я и не жид.
Так, может, стать мне русопятом,
Немного в Липецке пожить?
Ведь говорю же я по-русски,
Горжусь культурой и страной,
Пью водку только лишь с закуской,
Хоть и живу в земле иной...
Русь-матушка! Земля родная!
Мы выдюжим, едрена мать!
Кто виноват? Что делать? Знаю!
За Путина голосовать!
Русь-матушка! Зембля родная!
Как за тебя болит душа!
Ракеты двинем мы к Дунаю,
Ракетоносцы – к США!
И пусть народ живет все хуже,
/хоть говорят – наоборот!/
Народ безмолвствует. К тоаму же,
Народ копает огород!
Народ пусть кушает картошку,
Так день за днем, за годом год
Пусть ест и пьет – но понемножку!
Все стерпит русский наш народ!
Итак, я – русский по призванью,
Я – разночинец-демократ!
Иду в народ, пишу воззванья,
Чтоб новых русских покарать!
Я по сознанью – русский барин.
Я знаю вкус побед и бед.
Но русским мне не быть. Татарин
Был мой какой-то прапрадед!
И будь ты даже крови царской –
Что делать с рожею татарской?
К тому ж, проживши за Дунаем
Уже черт знает, сколько лет,
Проа Русь я ни хрена не знаю –
Ее как будто вовсе нет!
Захлопнуты в Россию двери,
Нет смысла на судьбу пенять.
Но можно ли в Россию верить,
Коли нельзя ее понять?!
От этого всего дознанья
Аж разболелась голова.
Откуда-то из подсознанья
Зовет прародина – Литва!
Хоть все мы сделаны из глины –
Об этом трудно позабыть!-
Но никакие там литвины
Литовцами не могут быть!
Что ме – надменные прибалты?
Им надо вставить пару клизм!
Всех шовинистов – в рот е....л ты,
И всякий национализм!
Дыша на тещу перегаром,
С ней по-болгарски говоря,
Я понял: мне не стать болгаром,
Надеюсь я на это зря!
Какой же из меня болгар?
Здесь – русский дух! Здесь – перегар!
Пусть кто-то будет не согласен,
Возможно, я совсем не прав,
Но темен, мрачен и опасен
Загадочный балканский нрав!
Я б перенес судьбы удары,
Я б сдвинул горы, все подряд!
Но что же делать, коль болгары;
Болгарами быть не хотят!
А отчего и почему –
Понятно всем, как одному!
Когда здесь каждый за границу
Мечтает поскорей удрать,-
Ему лишь заграница снится,
А на Болгарию – насрать!
Когда плетется еле-еле
Как кляча, бедная страна,
Когда, словно больной в постели,
В горячке мечется она,
Когда одни здесь – не при дебе,
Когда другие – на пределе,
Когда здесь – все наоборот!
Когда вожди плевать хотели
На свой заплеванный народ,
Когда сановные бандиты
Изображают светских львов,
Когда в сердцах давно убиты
Надежда, вера и любовь,
Что делать в этой нам стране?
Ему и ей? Тебе и мне?
Я понимаю – путь в Европу!
Но неприлично, так сказать,
Из-за Европы этой попу
Кому ни попадя, лизать!
А что сказать нам про культуру?
С нее давно содрали шкуру!
И я подумал, что недаром
Болгар не ххочет быть болгаром.
Страна давно идет ко дну,
И жаль красивую страну!
Дымлю вонючим я окурком.
Кем стать мне? Греком или турком?!
Но хитрый грек с лукавым ттурком
Своих не прекращают ссор.
Наверно, надо быть придурком,
Чтобы вмешаться в ихний спор!
Что там осталось от Эллады,
И от Империи осман?
О нет! Мне и туда не надо!
Там – остров Кипр и Йоджалан!
К тому ж, признаюсь тет-а-тет,
Мне странен их менталитет!
Нет, мне с балканцами не спеться
И не наплакаться навзрыд.
Я, может, стал бы европейцем,
Но путь в Европу – перекрыт!
Свои у них дожди и бури,
И я, Европу не виня,
Скажу: чтоб было все в ажуре,
Им не хватает лишь меня!
Так, думая надх каждым гербом,
Я бы решил, в кконце концов,
Что надо было б стать мне ссербом –
Нет в мире больших молодцов!
Да только вот одна забота,
И потому душа болит –
Пришлось бы стать мне патриотом,
А я, увы, космополит!
А может, даже мафиотом,-
Какой же из меня бандит?
А может, стать чеченцем хмурым,
Борцом, героем, басмачом?
Пали себе по всем гяурам,
Не размышляя ни о чем!
Из
Своего гранатомета
Пали в гяуров, и Аллах
Проявит о тебе заботу,
Узнав о доблестных делах.
Ведь разве это – прегрешенье, -
Стрелять в мишень и быть мишенью?!
А быть китайцем иль японцем
Мне было бы ужасно лень –
Всегда вставать с восходом солнца,
Потом трудиться целый день!
И эту лень, порок мой злейший,
Не победили б даже гейши!
Но может быть, послав всех на х....,
Устав от всех побед и бед,
Тибетским стал бы я монахом,
Но ккак взобраться на Тибет?!
О, я не стану отрекаться
От Родины, которой нет...Но может, стать американцем,
Счастливый вытянуть билет?
Вот виски выдул ты пол-банки,
И стал ты – чистокровный янки!
Чтоб было долларов бы вдоволь,
Да так, чтоб всех и вся – купить!
Пить виски и жевать “Макдональдс”,
И думать: “Пить или не пить?”
Ходить с самодовольной рожей,
Всем говорить, что все – о сей.
На улице любой прохожий
Тебе услужит, как лакей1
И лихо разъезжать на “Форде”,
Гроши швыряя голытьбе,
И сразу всем давать по морде,
Кто не понравился тебе.
И улыбаться, как дебил,
Или, верней, как Клинтон Билл!
Их вирус тупости ужалил,
Хоть говорят, что все – ол райт.
Недаром же от нних сбежали
Хемингуэй и Фитцжеральд.
И лишь на время Солженицын
Смог на Америке жениться...
И в дождь, и в холод, и в жару
Пусть сами свой “Макдональдс” жрут!
Один вкушяет жизни блага,
Другой живет без всяких благ...
Планета вся – большой концлагерь,
Сплошной Архипелаг ГУЛАГ!
Увидят тут при первом шмоне,
Что ты имел и не имел.
Здесь правят, как ворье в законе,
Компьютер, Интернет, и,мэйл!
Живут различные народы.
Кто ты средь них? Не в этом суть!
Какой бы ни был ты породы,
Ты просто человеком будь!
Ведь надо различать, однако,
Кто человек, а кто – собака!
Живя в хоромах иль в застенке,
Всегда будь тем, каков ты есть.
...А быть Сергеем Литвиненко,
по-моему, большая честь!
Пусть больше некуда деваться,
Но в ситуации любой
Всегда ты должен оставаться
Самим собой, самим собой!
Живи с самим собою в мире
И ближнему не делай зла.
Тогда во всем подлунном мире
Жизнь станет лучше, чем была!
Немножко лучше, чем была...
Май 2000 г.