(очередное совершенно несамостоятельное произведение по мотивам страницы Еже Писах Писах. Название придумано Чёрным Георгом. За идеи - спасибо Степу, Александру Фридману, Одиссею Улиссу, Чёрному Георгу, Гвидо, Николе, Нателле и всем участникам проекта Еже Писах Писах.)
Действующие лица и исполнители:
Чапаев – Степ
Пулемёт «Максим» - тоже Степ
Петька – Никола
Фурманов – Rewsky
Анка – Grafomanka
Герасим – Александр Фридман
Дед Мазай – тоже Александр Фридман
Полковник – Gvido509
Штабс-капитан – Александр Ланге
Есаул – Frank
Офицер, он же Улисс, он же Человек-последним-видевший-Чапаева – Одиссей Улисс
Человек, последним не видевший Чапаева, он же Лодочник-которого-все-хотят-убить – Чёрный Георг
Река – Нателла и К
Хомячок – himself
Му-му, Жу-жу, Зизи и Коко, а так же белогвардейцы, чапайцы и зайцы – артисты театра.
Действие первое.
(посередине сцены стоит стол из неструганных досок. На столе – карта, бутылка самогона и миска с картошкой в мундире. Вокруг стола сидят Чапаев, Петька и Фурманов)
Чапаев: К реке прижимают, сволочи! (наливает стакан и выпивает залпом)
Петька: А если вот так? (показывает что-то на карте, попутно наливает стакан, и тут же его выпивает)
Фурманов: Я призываю вас к революционной бдительности! Враг может ударить в любой момент! (наливает себе стакан, но выпивает только половину)
Чапаев и Петька (хором): Ты энто чё?
Фурманов (гордо): В этот трудный предрассветный час у меня должна быть трезвая голова!
Петька (осторожно): Товарищ Фурманов, так ведь третью бутыль приканчиваем…
Фурманов (строго): Почему не доложил?
Чапаев (зло): А с чего он тебе докладывать должен, комиссарская рожа?! Я тут командир!
Фурманов (зловеще): Аполитично рассуждаешь, товарищ комбриг, аполитично. Комиссар должен знать всё…
Чапаев: А раз ты всё знаешь, скажи-ка, откель беляки ударят по нам?
Фурманов (растеряно): Мне про это не доложили.
Чапаев: То-то!
Фурманов: В смысле?
Чапаев: Пей давай!
(Фурманов безропотно допивает стакан. Из правой кулисы появляется Анка в кожанке и с маузером на боку)
Анка: Ой, мальчики, там наши двух корнетов и одного есаула захватили! Молоденькие, хорошенькие, прям не могу!
Петька (ехидно): Тебе бы только на чужих мальчиков пялиться.
Анка: А ты бы хотел, чтобы я девочками интересовалась?
Петька (нарочито равнодушно): Ну, зачем… Вот я есть, например…
Анка: От тебя навозом конским несёт, а от есаула – одеколоном французским.
Петька (обиженно): Я лошадей люблю просто, а одеколон не пью принципиально.
Анка: Дурень! Есаул тоже одеколон не пьёт, он его для запаха применяет.
Чапаев (бьёт кулаком по столу): Вот гад! Продукт переводит! Вот за это, дорогие товарищи, и надо бить белую сволочь до последней капли крови!
Фурманов: А что это ты, товарищ Анка, с такой симпатией к врагу нашему?
Анка: Так я не к врагу вообще с симпатией, а просто мальчики симпатичные, чистенькие… А я женщина молодая, незамужняя…
Фурманов (перебивая): А за революцию с нами выпьешь?!
Анка (обречённо вздыхая): Выпью.
(Фурманов наливает всем по стакану)
Чапаев: За Великую Октябрьскую Социалистическую революцию!
Петька (ошеломлённо): Василий Иванович, так в ноябре ж революция случилась…
Чапаев: А это по летнему времени было.
Петька (уважительно): Ну ты голова, Василий Иванович.
(Все четверо выпивают до дна и поют песню «Светит месяц, светит ясный»)
Занавес.
Действие второе
(Штаб белых. Посередине сцены стол, накрытый белой скатертью. На столе – хрустальный графин с прозрачной жидкостью, хрустальные же рюмки и блюдо с молочным поросёнком. В высокой вазе – пять белых хризантем. Полковник стоит спиной к залу, глядя в окно. Штабс-капитан стоит навытяжку ближе к левой кулисе. Откуда-то доносятся звуки рояля, и мужской баритон, поющий «Отцвели уж давно хризантемы в саду…»)
Полковник (утомлённо): Докладывайте, штабс-капитан.
Штабс-капитан: Красные в лесу захватили нашего есаула и двух корнетов, господин полковник.
Полковник (неторопливо поворачиваясь и отходя от окна): Что они делали в этом лесу?
Штабс-капитан: Корнеты были отправлены под арест, есаул их сопровождал.
Полковник (наливая себе рюмку из графина): За что были наказаны?
Штабс-капитан (кашляя): Гм, даже неудобно говорить…
Полковник (залпом выпив рюмку): Говорите, голубчик, говорите. Большей грязи и крови, чем те, что мы уже видели, нам уже не суждено.
Штабс-капитан: Осмелюсь доложить, корнеты были наказаны за педерастию. Были замечены в недвусмысленных позах в кустарнике за лагерем. Есаул должен был проводить их до гауптвахты.
Полковник (удручённо): Дожили. Корнеты забавляются друг с другом. Бедная Россия… (Роняет голову на руку) Где балы? Где честь мундира? Где вера?..
Штабс-капитан: Вера уехала. Могу прислать Зизи. (поворачивается кругом, делает шаг к левой кулисе и кричит) Зизи! Зизи!
(Впархивает густо накрашенная девица)
Полковник (брезгливо): Пошла вон! Штабс-капитан, у Вас одно на уме.
Штабс-капитан: Виноват! (щёлкает каблуками. Девица, пожав плечами, уходит)
Полковник: Ладно, голубчик, у всех у нас мысли не о том. Пошлите эскадрон выручить есаула. Да… (несколько секунд жует губами) Зизи пришлите мне чуть позже … И Коко тоже, если она ещё здесь. Ещё те чертовки…
Штабс-капитан (ещё раз щёлкая каблуками): Есть! Отправлю эскадрон Улисса.
Полковник (слабо улыбаясь): Серёженька им задаст. Задаст! Дайте ему ещё пару пулемётов с собой, да тачанку.
Штабс-капитан (широко улыбаясь): Уже всё подготовлено.
Полковник (делая неопределённый жест рукой): На ходу подмётки рвёшь. Иди-иди. Почти совсем рассвело, а я ещё не спал.
(Штабс-капитан поворачивается и уходит. На сцену вбегают две девицы, тут же устроившиеся на коленях у полковника. Медленно гаснет свет. В темноте светится только окно. Слышно девичье хихиканье, да неразборчивый шёпот полковника)
Занавес.
Действие третье.
(Лес. Полукольцом стоят бородатые красноармейцы и чисто выбритые матросы в тельняшках. Ближе к левой кулисе – есаул со связанными сзади руками. В середине пляшут два смазливых корнета с накрашенными глазками. Звучит «Голубая луна». Из правой кулисы появляются Чапаев, Петька, Анка и Фурманов. Музыка стихает. Корнеты останавливаются.)
Чапаев: Так! Это что за концерт такой?
Есаул: Танцующи, корнеты прощаться с жизнию изволят.
Анка (ехидно): Что за форма «танцующи»?
Чапаев: Вот-вот, что за форма такая? Галуны непонятные…
Петька: Да это, Василий Иванович, Первая дивизия головорезов полковника Гвидо. Жестокости неимоверной. Третьего дня две деревни сожгли, а баб деревенских развратили до крайности.
Фурманов (грозно): А мужиков, надо понимать, расстреляли?
Петька: Да там из мужиков только два деда остались, Прокопий, да Никифор. Так их напоили от души, и отпустили.
Чапаев: Похмелиться наутро дали?
Петька: Не знаю. Может, и не дали.
Чапаев: Звери!
Фурманов (шевельнув желваками): Расстрелять сволочей!
Анка: И есаула, что ль, тоже?
Чапаев: Всех расстрелять! А потом перебазируемся в те две деревни. Надо перед бабами митинг устроить, да и утешить их не мешало бы.
Петька: Василий Иванович, так мы ж неделю назад стояли аккурат в одной из энтих деревень. Ты ещё про декольты деревенские что-то рассказывал.
Чапаев (удивлённо): Я?!
Анка: Мясом закусывать надо, товарищ комбриг.
Чапаев: Отставить разговорчики! Фурманов, зачитай приговор!
Фурманов: Именем революции!.. Расстрелять к чёртовой матери!
Чапаев: И то ничего. Кратко, и со смыслом. Где мой пулемёт?
(На сцене начинается непонятное шевеление. Все оглядываются вокруг и шепчутся. Слышны фразы «Реквизитор запил», «Как же теперь?», «Гад такой»)
Чапаев (решительно махнув рукой): Вот пулемёт! (Делает такие движения, как будто выкатывает на сцену станковый пулемёт, разворачивает его и ложится) Построить гадов вон у той сосны!
(Из-за кулис раздаётся стрельба. На сцену выбегают белогвардейцы. Одни размахивают в воздухе рукой, как будто в ней зажата шашка, и кричат «Вжик-вжик!», другие целятся из несуществующих ружей, и кричат «Бах! Бах!»)
Чапаев (делая вид, что стреляет из пулемёта): Тра-та-та-та-та! Тра-та-та-та-та!
(Есаул, оба корнета и два выбежавших белогвардейца падают. На сцене начинается сражение. Несколько минут слышится только «Вжик-вжик!», «Бах-бах!» и «Тра-та-та-та-та!». Сражающиеся по очереди падают, пока на сцене не остаются стоять Чапаев, Петька, Фурманов, Анка и трое белогвардейцев под командованием офицера).
Офицер: Сдавайтесь, краснопузые!
Фурманов: Отступайте к реке! Я их задержу! (Бросается вперёд. Начинает изображать, что рубится на саблях сразу с четырьмя белогвардейцами. Когда сабли сталкиваются, все сражающиеся кричат «Дзынь!». Чапаев, Петька и Анка скрываются в правой кулисе.)
Фурманов: Вжик! Вжик! Дзынь! Врёшь, гад, не возьмёшь! Дзынь!
Офицер: Вжик! Вжик! Дзынь! Сдавайся, комиссар!
Фурманов: Хрен тебе! Дзынь!
Офицер: А я тебя по ноге задел! Вжик!
Фурманов (морщась, и начиная приволакивать ногу): А я твоего бойца зарубил! (один из троих бойцов падает)
Офицер: А я тебя – по руке! Вжик!
Фурманов: А ты как будто промахнулся! Вжик! А я ещё одного твоего бойца зарубил! И у тебя в драке экспрессии нет!
Офицер: Ой!
Фурманов: Вот-вот. Вжик!
Офицер: А мой последний боец к тебе сзади зашёл!
(Фурманов резко оборачивается, отражает удар)
Офицер: Вжик! Фурманов убит!
Фурманов: А у меня кожанка бронированная!
Офицер: Фиг тебе! Так не договаривались! Вжик!
Фурманов: А я рублюсь, истекая кровью! Вжик! Дзынь!
Офицер (выхватив несуществующий револьвер из кобуры): Бах! Бах! Бах! Теперь ты точно убит!
Фурманов (медленно оседая): Я погибаю, как герой… (Падает лицом вниз)
Офицер (поправив фуражку и отдавая честь): Для меня было честью сразиться с таким мастером кун-фу.
(Слышен шёпот Фурманова «Идиот, это из другой пьесы»)
Занавес быстро закрывается.
Действие четвёртое.
(Берег реки. У самого берега на реке стоит лодка, в которой сидит лодочник, чьё лицо скрыто чёрным капюшоном. Слышно пение птиц, и журчание воды. Так проходит несколько минут)
Лодочник: И сколько можно ждать? Сказали: «Через полчаса», а уже часа три прошло. (Машет рукой) Сгоняю за пивом. Подождут, если что. (Берётся за вёсла, скрипят уключины, лодка медленно скрывается в левой кулисе. Почти сразу из правой кулисы выплывает лодка с Герасимом в облезлом треухе)
Герасим: Ы-ы-ы! Ы-ы-ы! Му-му! (достаёт плюшевую собачку, привязывает её на шею верёвку, и бросает за борт. Раздаётся звук булькания)
Герасим: Ы-ы-ы! Ы-ы-ы! Жу-жу! (достаёт следующую собачку, тоже привязывает ей верёвку и также бросает за борт. Звучит объявление для зрителей: «В данном спектакле ни одно животное не пострадало»)
Герасим: Ы-ы-ы! (пауза) О-о-о! О-о-о! Зизи! (борется с кем-то в лодке. Звучат выстрелы. Герасим испуганно хватает вёсла и гребёт к левой кулисе. Из воды поднимается рука и отвешивает ему подзатыльник. Слышен женский голос: «Прямо по лицу своим веслом!» Река начинает волноваться. На берег из правой кулисы выбегают Чапаев и Анка.)
Чапаев (делая вид, что стреляет из маузера): Бах! Бах! Где Петька?!
Анка: Отстал!
Чапаев: А где лодочник, с которым Петька договорился?! Убью гада! Смылся, наверное! Ладно, давай в те кусты!
Анка: Я краснею.
Чапаев: Нашла время! (утаскивает Анку в левый дальний угол сцены, где они скрываются за кулисами. На сцене появляются Полковник, Штабс-Капитан и Офицер, зарубивший Фурманова).
Штабс-капитан: Как видите, Ваше высокоблагородие, Улисс наголову разбил соединение красных, и прижал их остатки к реке. Да ещё собственноручно зарубил их комиссара.
Полковник (одобрительно): Молодец, Серёженька, молодец. А наших-то выручил?
Офицер (опустив голову): Красные их… Из пулемёта… Мой эскадрон не успел.
Полковник: Звери! Ничего человеческого в них не осталось.
Штабс-капитан (усмехаясь): Господин полковник, так их и самих скоро не останется. Кстати, разведка доложила, что их будет ждать лодка с лодочником. Где она?
Офицер: Мои лодочника упредили, когда он пиво покупал, сказали, чтобы назад не торопился.
Штабс-капитан: Если он уже перевёз красных через реку – расстрелять паразита!
Полковник: Лучше повесить.
Штабс-капитан: Господин полковник, расстрелять, мне кажется, прикольнее будет.
Офицер: Простите, господа, что в этом прикольного?
(из правой кулисы выскакивает Петька)
Петька: Бах! Бах! Штабс-капитан убит!
Штабс-капитан (пошатнувшись): Прямо в сердце!.. А я, как будто, из последних сил, - из ручного пулемёта! Тра-та-та-та-та!
Петька (падая): Бах! Бах!
(Штабс-капитан и Петька падают. Из левой кулисы выскакивают Чапаев и Анка. Чапаев бросается в реку, Анка делает шаг вперёд, но, взвизгнув, останавливается)
Анка: Вода холодная!
Чапаев (гребя одной рукой): Прыгай! Убьют!
Анка: Пулемёт-то брось наконец! (Чапаев начинает грести двумя руками)
Полковник: О! Ля белль! Фемина! Наяда! (идёт к Анке, широко расставив руки и улыбаясь)
Анка (будто выхватывая револьвер): Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Бах!
Полковник (остановившись и схватившись за живот): Всю обойму в живот, зараза!
(Полковник, красиво изогнувшись, падает в реку. Сразу начинается какое-то ёрзание, слышно женское хихиканье, и шёпот: «Ну куда ж ты руками-то сразу лезешь, Геночка, подожди, пока за кулису не уплывёшь». Тело полковника скрывается за левой кулисой)
Офицер (будто стреляя в Анку): Бах!
Анка (оседая на сцену): Прощайте, товарищи. Прощай, бережочек. Прощай и ты реченька. Прощай, красно солнышко. Прощай, ивушка плакучая. Прощай, травушка зелёная. Прощай, небушко синее…
Офицер (будто целясь в Чапаева из винтовки): Хватит, а? Мешаешь оптику настроить.
Анка (уже лёжа на сцене в красивой позе): Какая оптика? Откуда у тебя оптический прицел? Впрочем, прощай, офицер белогвардейский. (Голова Анки падает набок)
Офицер (вполголоса): Сдается мне, я последний, кто видел Чапаева. Бах! Бах! Бах! (опускает винтовку) Ну, вот и всё. Прощай, красный комбриг. Тебе не повезло, ты оказался в неподходящем месте в неподходящий час. Но на том свете я замолвлю за тебя словечко, ибо герой всегда уважаем, даже врагом… (медленно скрывается за правой кулисой. Слышен сдавленный смех и возгласы: «Ты откуда это взял?», «А пошёл ты!» Минуту на сцене пусто. Наконец из левой кулисы выплывает лодка с лодочником в чёрном, а из правой – лодка с Дедом Мазаем)
Дед Мазай: Ты кто?
Лодочник: Лодочник.
Дед Мазай: А в лодке кто?
Лодочник: Заяц. Веслом сшиб с коряги. На ужин пойдёт.
Дед Мазай: Убью гада!!!! Догоню – убью!!!
(Обе лодки скрываются за левой кулисой. Наступает тишина, если не считать звуков пения птиц и журчания воды. На авансцену, озираясь, выбегает хомячок. Успокоившись, он садится на задние лапки, и начинает умываться. На сцене темнеет, только хомячок остаётся в свете прожектора)
Занавес.