Кружись, судьба, на месте, как юла,
или собакой, в бок свинец вобравшей,
нулём закончи начатый с нуля
свой путь, но не дрожи листом опавшим.
Зане в законе тот порядок дней,
в котором тот, кто любит, тот в опале,
и тем вернее, чем любовь сильней,
клыки тоски, судьба, в тебе застряли.
Кружись, судьба. Планетою надежд
была ты… Но надежда вымирала,
мечты мельчали. Дни одни и те ж
свели тебя до жанра мемуара.
Кружись, как Фаэтон, стремясь вовнутрь
себя, и напрягая силы эти,
я знаю, ты рванёшь в одно из утр,
став темнотою в нестерпимом свете.
Живое вздрогнет, отдав неживой
природе страсть, что вдруг прошла нелепо,
и лба коснётся мокрою щекой
надеждою обугленное небо…